За период с 1991 года по 1994 год включительно Дудаев провёл 6 мобилизаций военных запаса и призывов молодёжи в вооружённые силы. Согласно Закону об обороне ЧР от 24.12.91 г., была введена обязательная служба для всех граждан Чечни мужского пола. На срочную службу призывались юноши в возрасте от 19 до 26 лет.

Уже в июне 1992 года численность регулярных войск Чеченской республики Ичкерия достигала 15 тысяч человек. Вооружённые силы Ичкерии состояли из бронетанковых подразделений, мотопехоты, артиллерии и авиации. Основой вооружённых сил являлась так называемая Национальная гвардия, возглавляемая братьями Арсанукаевыми. Ильяс Арсанукаев – командир Национальной гвардии, Абу Арсанукаев – начальник личной охраны Дудаева[1]. Верховным главнокомандующим вооружёнными силами Чечни являлся президент республики, бывший генерал-майор стратегической авиации Советского Союза Джохар Дудаев. Он же возглавлял Совет обороны Ичкерии, созданный по его указу ещё 10 ноября 1991 года.

К началу военных действий в декабре 1994 года, призвав резервистов и сформировав местные «отряды обороны», Дудаев довёл численность вооружённых формирований до 40 – 45 тысяч человек. Только в Грозном к концу декабря 1994 года, по свидетельству генерала Геннадия Трошева, было сосредоточено более 10 тысяч хорошо обученных и подготовленных боевиков Дудаева, имевших на вооружении до 25 танков, 30 боевых машин пехоты (БМП) и бронетранспортёров (БТР), до 80 артиллерийских орудий (122-миллиметровые гаубицы Д-30) и миномётов.

Как могла произойти такая концентрация вооружённых сил в мятежной республике, которую руководители Российской Федерации на протяжении четырёх лет упорно считали всего лишь регионом России? И знали ли Президент Российской Федерации Борис Ельцин, Правительство России и компетентные федеральные ведомства о военных приготовлениях Дудаева? Вот вопросы, которые имеют непосредственное отношение к нашей теме и которые не желают освещать ни участники тех недавних трагических событий в нашей истории, ни нынешняя российская власть, вобравшая в себя многие персоны, управлявшие государством в 90-е годы ХХ столетия.

Конечно руководители России (а ещё ранее Советского Союза) знали о милитаризации криминальной Чечни. И не только знали, но и принимали активное участие в вооружении боевиков Дудаева. Об этом имеется множество свидетельских показаний и документов, подтверждающих военное сотрудничество федеральной власти с мятежной Ичкерией.

Для чего же власть в России вооружала сепаратистов Чечни? Тому было множество причин, главными из которых, на разных временных отрезках, были следующие.

1. В противостоянии Союзной и Российской властей и те и другие рассчитывали использовать чеченских боевиков в случае вооружённого конфликта – 1990 – 1991 годы.
2. Чеченские отряды использовались в локальных кавказских войнах в 1992 – 1993 годы. Наиболее ярким примером является война в Абхазии, где чеченские боевики (при покровительстве России) внесли существенный вклад в победу Ардзинбы.
3. В противостоянии Президента Ельцина и Верховного Совета под председательством Хасбулатова и та и другая сторона рассчитывали на вооружённую помощь Ичкерии – 1993 год.
4. Через Чечню осуществлялась нелегальная торговля оружием, приносившая доходы как силовикам, так и некоторым другим финансовым структурам – 1992 – 1994 годы.
5. Чеченские «вооружённые силы»  поставляли боевиков при криминальных «разборках» между различными финансово-промышленными группировками, делившими государственную собственность в Российской Федерации – на протяжении всего периода с 1991 по 1995 годы.  

Были и другие причины «личного» и «идеологического» характера. Например, влиятельная часть нарождавшегося правящего класса в Российской Федерации опасались усиления русских национальных и леворадикальных движений. Эта часть «элиты» всерьёз рассматривала возможность использования чеченских боевиков в качестве карательной силы против возможных народных волнений. Именно поэтому руководство России не только закрывало глаза на вакханалию русофобии в республиках Северного Кавказа, и особенно в Чечне, но и активно способствовало этому через подконтрольные СМИ, различные «экспертные сообщества», административную поддержку сепаратистов и т. д. О политике разжигания ненависти к русским в «национальных» республиках мы ещё расскажем ниже более подробно.

Но, так или иначе, именно федеральная власть вооружила армию Ичкерии и, начав операцию по наведению «конституционного порядка» в Чеченской республике, сполна расплатилась кровью российских солдат и мирных жителей Чечни за свою подлую политику.

В Чечне, Ингушетии, Дагестане, в других кавказских республиках оружие было всегда. Но это были охотничьи ружья, в крайнем случае пистолеты; стволов автоматического оружья были считанные единицы, либо украденные из воинских частей, либо переданные из отделений милиции под видом утерянных, либо откопанные на полях сражений Второй Мировой войны. Этого оружия было явно недостаточно для тех целей, для которых предназначались отряды боевиков, начавшие формироваться в республиках Северного Кавказа с 1989 года. И вот, приблизительно с конца 1990 года представители Союзной и Федеральной власти всерьёз занялись вооружением боевых подразделений, объединённых поначалу в так называемую Армию Конфедерации горских народов.

Имеются свидетельские показания, что партию из 20 крупнокалиберных пулемётов завезли в Чечню в канун Нового 1991 года представители Межрегиональной группы Верховного Совета СССР, пользуясь депутатской неприкосновенностью. В апреле 1991 года в Чечню начало поступать оружие – автоматы, пулемёты, гранатомёты – из районов вооружённых столкновений в Карабахе. По некоторым свидетельским показаниям, эти поставки курировал Аркадий Вольский, бывший в то время полномочным комендантом Карабаха.

И уже в июле 1991 года Иса Арсемиков, возглавлявший поначалу вооружённые силы Конфедерации горских народов, говорил автору этих строк, что Чечено-Ингушетия располагает собственной армией численностью в две тысячи человек, полностью укомплектованной автоматическим стрелковым оружием. По его же словам, создать эту армию помогли «товарищи» из Эстонии, Латвии и Грузии, а также некоторые депутаты из Верховного Совета СССР, среди которых Иса назвал Анатолия Собчака и Галину Старовойтову.

Это «первичное» вооружение позволяло Зелимхану Яндарбиеву и его соратникам из Вайнахской Демократической партии чувствовать себя достаточно уверенно в дни Августовских событий 1991 года и даже послать в Москву на помощь Верховному Совету РСФСР отряд боевиков численностью в 30 человек. К слову сказать, в этом отряде получил первый «боевой» опыт Шамиль Басаев, ставший впоследствии одном из самых влиятельных полевых командиров в Чечне.

Сразу после падения ГКЧП реальная власть в Чечне переходит к Общенациональному Конгрессу чеченского народа (ОКЧН), лидерами которого стали Дудаев и Яндарбиев. И они уже в августе 1991 года, с полного одобрения Верховного Совета РСФСР, начинают формирование Национальной гвардии, ставшей ядром вооружённых сил Ичкерии. Тогда эти вооружённые отряды считались защитниками молодой российской демократии, и лишь значительно позже, когда российская «демократия» возмужала, они были названы бандформированиями.

 Вот, что по этому поводу читаем мы в Заключении Парламентской Комиссии:

«Взяв курс на построение независимого суверенного государства, Дудаев начал предпринимать меры к созданию собственных вооружённых сил. В основу их были положена Национальная гвардия исполкома Общенационального Конгресса чеченского народа, сформированная в августе 1991 года. Уже тогда у гвардейцев было большое количество автоматов и пистолетов, несколько пулемётов.

 Немного позже в так называемую гвардию влились свыше тысячи уголовников, выпущенных приказом Дудаева из Наурской и Грозненской тюрем. При этом президент Чечни, бывший коммунист, заявил им: "Вы жертвы коммунистического режима”. А ведь там были убийцы, насильники и воры…. Таким образом, применительно к Чечне определение "криминальный режим” имеет под собой вполне реальную основу».

По мере укрепления власти Дудаева и устранения влияния в республике прежней партийно-советской правящей «элиты» во главе с Доку Завгаевым c полного одобрения победившего в Москве Верховного Совета РСФСР, боевики ОКЧН приступили к масштабному захвату оружия из воинских частей, расположенных на территории Чеченской республики. В Заключении Парламентской Комиссии читаем:

«…Ночью 11 октября 1991 года экстремистами были предприняты первые попытки проникновения на территорию некоторых воинских частей. В дальнейшем подобные провокации производились регулярно. Дудаевцы нападали на часовых, охраняющих военные объекты, угоняли автомобили, похищали оружие, наносили физические оскорбления офицерам, прапорщикам и военнослужащим срочной службы. Так было положено начало процессу разоружения, но не чеченской, а российской армии.

 Отсутствие адекватной реакции со стороны федеральных властей поощряло Дудаева к ещё более вызывающим действиям. Его указом от 26 ноября 1991 года было определено, что всё вооружение, военная техника и имущество воинских частей России на территории Чечни принадлежит Чеченской Республике и не подлежит вывозу с её территории. Указом предписывалось так же проводить подготовку личного состава национальной гвардии и призывного контингента при воинских частях России, расположенных на территории Чечни. В этот период численность национальной гвардии вместе с ополчением составляла 62 тысячи человек…»

От себя добавлю, что такая численность «дудаевцев» в конце 1991 года записана в Заключении Парламентской Комиссии со слов чеченцев и сильно завышена. На самом деле, к концу 1991 года Дудаев располагал вооружённым контингентом, реально не превышающим 3-х тысяч человек, имеющих в своём распоряжении только стрелковое оружие. Ни вооружить, ни обучить 62 тыс. человек Дудаев тогда никак не мог.

Поэтому более чем очевидно, что федеральная власть могла совершенно беспрепятственно, по меньшей мере, вывезти из Чечни тяжёлое вооружение частей Советской (Российской) армии. Но Президент России, как главнокомандующий вооружёнными силами Федерации, приказа о вывозе вооружения из мятежной республики не отдал. Это было тягчайшее преступление, повлекшее десятки и даже сотни тысяч смертей. Преступление сознательное, продуманное – «царь Борис», отдавший страну на разграбление своим «приближённым», боялся своего народа, и рассчитывал в случае социального взрыва бросить на его подавление «кавказских орлов» из гвардии Дудаева.

О конфиденциальных договорённостях между Кремлём и «Президентским дворцом» в Грозном по согласованным действиям на случай «контрреволюционных выступлений реакционных сил» в России автору этих строк рассказывал бывший доцент кафедры молекулярной физики Грозненского университета, ставший командующим Вооружёнными силами Конфедерации горских народов, Иса Арсемиков. Поэтому федеральная власть лишь имитировала противодействие вооружению Ичкерии, а по сути дела поощряла дудаевские банды к захвату военного имущества бывшей Советской Армии на территории Чеченской республики[2].

Как это происходило в 91 – 92 годах, можно прочитать в Заключении Парламентской Комиссии.

«… В начале декабря 1991 года в Грозный была направлена делегация во главе с первым заместителем Министра обороны СССР генералом Грачёвым. Во время переговоров Джохар Дудаев обещал оказать помощь российским частям при выводе из Чечни при условии, что часть вооружения и военной техники будет передана ему. – Типичный приём рэкетиров, когда на коммерсанта "наезжают шестёрки”, а потом приходит их босс и предлагает за долю в бизнесе оградить незадачливого предпринимателя от посягательств бандитов.

В условиях полного игнорирования Дудаевым российских властей Министерством обороны СССР было принято пораженческое решение о расформировании 173 Особого учебного центра на территории Чечни к 10 марта 1992 г. Об этом была направлена директива Генерального штаба Вооружённых сил России от 4 января 1992 года. В последующем срок расформирования был перенесён на 1 июня 1992 года, но сути "мирной” капитуляции это не меняло.

И началось открытое разграбление российской армии. Только с 6 по 9 февраля 1992 года в Грозном был разгромлен 566 полк ВВ МВД России, захвачены расположения 4-х воинских частей, начались нападения на военные городки 173 ОУЦ. В результате было похищено свыше 4-х тысяч единиц стрелкового оружия, около 3 млн. штук боеприпасов, 186 единиц автомобильной техники и другое имущество.

19 февраля 1992 года в Грозненском гарнизонном госпитале склады с имуществом были взяты под охрану боевиками. Продолжались нападения на военные части. Только за первые три месяца 1992 года было отмечено более 60 нападений на военнослужащих, в результате которых 6 человек получили тяжёлые ранения, ограблено 25 квартир офицеров, захвачено помимо стрелкового оружия 5 бронемашин пехоты, 2 бронетранспортёра и другое вооружение.

16 марта 1992 года обязанности Министра обороны России возложил на себя Президент Б. Н. Ельцин. 3 апреля 1992 года его первым заместителем был назначен генерал Грачёв. После этого все вопросы, касающиеся личного состава вооружённых сил, вооружения и техники решались только этими лицами.

(Именно в этот период состоялись секретные переговоры доверенных лиц Ельцина с Дудаевым о возможной помощи последнего в случае обострения политической ситуации в Российской Федерации, о которых мне рассказал Иса Арсемиков. Ельцин боялся противодействия его политике со стороны военных.)

В это время захват вооружения и военной техники боевиками Дудаева продолжался. К маю 1992 года ими было захвачено 80% единиц техники и 75% единиц стрелкового оружия. Захват военных городков, складов с оружием и материальными средствами, как правило, осуществлялся по схеме: впереди женщины и дети, за ними боевики с оружием.

Окончательную точку в передаче оружия Дудаеву поставил министр обороны России Павел Грачёв. Он направил в штаб Северо-Кавказского военного округа шифр-телеграмму следующего содержания:

Командующему войсками СКВО (лично)
На № 3/495ш от 20.05.92 г.

Разрешаю передать Чеченской Республике из наличия 173 ОЗЦ боевую технику, вооружение, имущество и запасы материальных средств в размерах:
– боевую технику и вооружение – 50%,
– боеприпасы – 2 бк.,
– инженерные боеприпасы – 1 – 2%.

Автомобильную, специальную технику, имущество и запасы материальных средств реализовать по остаточной стоимости на месте.

Оставленных при выводе российских войск из Чечни и переданных дудаевцам с ведома военного руководства России всех видов вооружений оказалось достаточно для оснащения 4-х (а по некоторым данным – 7-ми) развёрнутых армейских дивизий.

И уж совсем не поддаётся рациональному объяснению и оправданию передача дудаевскому режиму оружия, вывезенного из Монголии...»

Напротив, передача вооружений вывозимых из стран бывшего Социалистического лагеря боевикам Дудаева вполне логична и оправдана в рамках той политики, которую проводило в России правительство Ельцина – Гайдара. Они всё ещё боялись народных волнений из-за стремительного обнищания огромных масс и баснословного обогащения кучки приближённых «царя Бориса»[3]. Тем более что в Верховном Совете России к этому времени начала складываться оппозиция Ельцину, которая вполне могла возглавить недовольство народа. В этих условиях боевики Дудаева могли стать решающей картой в большой политической игре.

То, что Ельцин боялся свержения своей власти народным восстанием, подтверждается его собственными многочисленными высказываниями на этот счёт.

Например, такое: «Бывшая империя не исчезает просто так. Она готовит нам всё новые и новые катаклизмы. Она воспроизводит новых бойцов, фанатов, лидеров в погонах или без них. Империя мстит за свою гибель…».

Конечно, скорее всего, никаких формальных договоров о взаимопомощи между Кремлём и Грозным не подписывалось, но доверительные отношения президентов России и Ичкерии легко усматриваются из различных документов конца 1992 – начала 1993 годов. Например, из письма Дудаева, попавшего в Парламентскую Комиссию:

«NOXCHJN RESPUBLICA
PRESIDENT

Президенту Российской Федерации

Уважаемый Борис Николаевич!
Отдавая дань глубокого уважения Вам за мужество, проявленное как в период трагических событий в Балтийских Республиках, так и в период ГКЧП, считаю своим долгом, по мере моих возможностей, способствовать избранному Вами курсу демократических преобразований и реформ в России.

Предстоящий референдум 25 апреля 1993 года , на мой взгляд, хотя и является важным политическим событием в России, его результаты могут дать лишь отрицательный эффект, даже если при самом голосовании за доверие Президенту выскажется абсолютное большинство.

Обладая обширной и, поверьте, достоверной информацией о той работе, которую проводят противники жизнеспособной исполнительной власти в России, а также тех исторических реформ, за которые Вы самоотверженно боретесь, хотел бы предостеречь Вас от возможности дальнейшего нарастания противостояния в Российской Федерации, могущего привести к непредсказуемым и непоправимым последствиям.

Хочу предложить Вашему вниманию для серьёзного анализа прогностические результаты референдума и постреферендумную стратегию действий.

Предположим, что в результате референдума Президент РФ получит полное доверие народа. Означает ли это, что Верховный Совет РФ и Съезд самораспустятся? Конечно же, нет.

А если Президент РФ подпишет Указ о роспуске ВС РФ и Съезда, то эти органы представительной власти включатся в яростную борьбу. И для этого уже запущены некоторые механизмы: прежде всего, отказ от участия в референдуме целых регионов, особенно в республиках, входящих в состав России; прибавьте к этому голоса сторонников Верховного Совета и Съезда; далее, преимущественное положение многочисленного депутатского корпуса для проведения агитационнопропагандистской компании; плюс к этому единство и солидарность Верховных Советов всех уровней.

А если же вследствие такой контрработы Президент РФ не получит необходимого для доверия количества голосов? Означает ли это, что из-под него "уходит правовой базис” и он вынужден сдать позиции? На мой взгляд, это будет неразумно и вот почему.

Борьба между двумя ветвями власти может активизировать третьи силы, особенно казачество, которое получило от Президента привилегированные полномочия.

Затем, – и это произойдёт при любых результатах референдума, – против Президента РФ будут направлены обвинения в развале Российской Федерации – России, если хоть одна область или Республика отклонят (не примут) участие в референдуме или же казачество выступит как самостоятельная сила.

Поэтому, если выбирать из двух зол, то наименьшим мне видится роспуск Верховного Совета и назначение Парламента с одновременным проведением референдума по принятию новой Конституции в сентябре 1993 года. Голосуя за новую Конституцию, в которой чётко разграниченные функции и основополагающие принципы могут меняться только всенародным референдумом, вновь избранный Парламент будет вынужден строго следовать новой Конституции России.

Разработку Конституции может проводить Конституционный суд с участием представителей от республик, входящих в состав Российской Федерации. Период времени до очередных Парламентских выборов и Референдума по принятию новой Конституции можно эффективно использовать со всей полнотой Вашей власти для проведения экономических реформ, что найдёт понимание и поддержку у Запада.

Возвращаясь к референдуму 25 апреля 1993 года, влечёт ли он юридически-правовые последствия и необходимость готового решения? Есть ли право у Президента РФ распустить Верховный Совет РФ и Съезд? Безусловно, да!

Во-первых, такое право даёт Президенту РФ нелегитимность по многим признакам существующих органов представительной власти, а также дважды сменившийся статус государства.

Во-вторых, в юриспруденции допускается оправдание менее тяжкого преступления, не влекущего юридических последствий, если оно содеяно в целях предотвращения более тяжкого преступления.

Правда, как водится в войсках – уж коли решение принято и если даже оно неверное, то разумнее и целесообразнее доводить его до конца, чем останавливаться на полпути и принимать новое…

А если это так, то для пользы дела Президентская команда должна провести соответствующую работу и исключить:

– отклонение от участия в референдуме ряда областей, краёв и республик Российской Федерации;

 – выступление казачества и иных третьих сил как самостоятельных;

 – принятие новой Конституции Верховным Советом или Съездом.

При этом следует размежевать интересы Верховного Совета и Съезда РФ из одной упряжки. Например, распуская вначале только Верховный совет, оставить полномочия Съезда на период обсуждения в первом чтении проекта новой Конституции и Положения о Парламентской деятельности, но право созыва Съезда оставить за Президентом РФ, а ведение Съезда – за Вице-президентом.

Возможны, конечно, и другие варианты, но очень актуально определиться с юридическими последствиями результатов референдума, как только прояснится прогностическая картина накануне референдума.

Являясь сторонником социально-экономических преобразований, проводимых в России, хочу заверить Вас в полной поддержке со своей стороны.

Искренне желаю Вам удачи, а России – процветания.

ДЖОХАР ДУДАЕВ 11.04.93 г.»

Это весьма примечательное письмо. Во-первых, Ельцин в своём противостоянии с Верховным Советом разыграл в сентябре – октябре 1993 года сценарий, любезно подсказанный ему президентом Ичкерии. Во-вторых, из самого тона письма видны тесные деловые и даже тёплые, доверительные отношения между президентами Российской Федерации и Ичкерии. Наконец, в-третьих, и это важно для нашей тематики, Джохар Дудаев предупреждает Ельцина о нежелательности усиления роли казачества и других «третьих сил» во время его противостояния с Верховным Советом. Президент мятежной Ичкерии понимал, что распаду единого Российского государства и беззастенчивому грабежу государственной (общенародной) собственности может помешать только организованное сопротивление русского народа («третьей силы» по терминологии Дудаева) и его служилого сословия – казачества.

Но это, сознательно или интуитивно, понимал и Борис Ельцин, сделавший в своей борьбе за власть в Российской Федерации ставку на национальные меньшинства, которым он ещё в начале своего пути к вершинам политического олимпа пообещал: «Берите столько суверенитета, сколько переварите».

Понимали это и соратники Первого Президента «демократической» России, которые сделали русофобию и подавление любых русских национальных политических организаций стержнем внутренней политики в Российской Федерации. Одновременно приветствуя развитие национальных политических организаций других народов России и поощряя дискриминацию, этнические чистки и террор против русских в «национальных» республиках. Об этом свидетельствуют факты, которые мы приведём следующем разделе.

Но прежде хотелось бы отметить ещё один аспект «оружейного флирта» Москвы и Грозного. Торговля оружием – один из самых прибыльных видов бизнеса во всём мире.

«В последние два года (1993 – 1994) чеченские группировки активизировали деятельность в сфере незаконной торговли оружием и наркотиками. Они практически монополизировали нелегальный рынок сбыта оружия и наркотических средств во многих регионах России. Их влияние особенно заметно на Дальнем Востоке, в Московской области и в городах Москва, Псков, Санкт-Петербург.

В настоящее время расследуется ряд уголовных дел, связанных с контрабандой оружия. Через фирмы, зарегистрированные в США и в Западной Европе, оформлялась покупка оружия и боеприпасов, производимых российскими предприятиями. Оплата производилась как наличными рублями, так и по перечислениям в валюте. Однако оружие в страны, указанные в таможенных документах, не попадало, а направлялась в горячие точки СНГ и в Чечню».

А из Чечни транспортными самолётами частных авиакомпаний оружие российского производства разлеталась по миру, принося колоссальные доходы «оружейным баронам», и генералам и чиновникам, курирующим доходный бизнес торговли смертью.

продолжение следует…

Михаил Петрович Бурлаков,

ПЗРК «Русь»

________________

[1] Абу Арсунакаев «везде успел»:

- в 1991-1994 гг. начальник личной охраны и службы безопасности Президента ЧР-Ичкерии. Фактически возглавлял личную контрразведку и тайную полицию Д.Дудаева. По непроверенным данным, причастен к организации убийств противников режима. Не разлучался с президентом до самой его смерти. Еще при жизни Дудаева Арсанукаев был награжден высшим ичкерийским орденом «Честь нации». После гибели своего патрона в 1996 году Арсанукаев стал первым замгенпрокурора Ичкерии, а в 1999 году Аслан Масхадов, оценив его преданность, назначил его главой оперативного штаба при президенте ЧРИ;
- после задержания российскими военными: «Мы его из ямы спасли! — говорит Руслан [Ямадаев]. — Знаешь, как было? Я включаю телевизор, вижу: ведут Абу, и я узнаю это место. Я туда еду, захожу к Абу, говорю: мы тебя спасем. И спасли!»;
- после конфликта Ямадаевых с Рамзаном Кадыровым: ««Пока Сулим Ямадаев командует батальоном, в нем не будет порядка»,— уверен бывший спецназовец. В таком же духе высказался офицер Абу Арсанукаев, прослуживший в ямадаевском батальоне семь лет. «В России не должно быть подразделений, которые нарушают законы»,— заявил господин Арсанукаев»;
- преданный кадыровец: «Тут же, на «Веге», в штатском — бывший замглавы батальона Абу Арсанукаев.  — Я теперь советник Рамзана, — скромно говорит Абу» - прим.ред. 

[2] из интервью Бислана Гантемирова, экс- начальника национальной гвардии Дудаева, экс-главкома Вооруженных сил антидудаевской оппозиции, экс-мэра Грозного:  

 «Оружие в Чечне было оставлено не без помощи Бурбулиса и Павла Грачева... Часть оружия перебросили в Абхазию на гражданских самолетах…»;
«Без военной «крыши» ни одна коммерческая структура не могла попасть в Чечню»;
«о судьбе старых российских денег, доставленных в Чечню самолетами из Эстонии. Их было 18 тонн. Куда они делись? Ими занимался министр юстиции Чечни Имаев - впоследствии председатель нашего Центробанка, генеральный прокурор Чечни. В одном из боев он попал к нам в плен. Через три дня по требованию ФСБ я был вынужден его освободить. Я доставил его на вертолете в Моздок и передал российским специалистам. Через 11 дней он оказался опять у Дудаева, в Чечне»;
«Аркадия Голода, гражданина Израиля, через которого перекачивали деньги за границу под предлогом закупки лекарств, порекомендовал не кто иной, как бывший министр МВД Анатолий Куликов»;
«События в Буденновске -- это борьба за кресло министра МВД. Надо было «подставить» Ерина, а привести Куликова»;
«Кто стоял у истоков этой денежной реки? - Барсуков, Коржаков, Куликов, Грачев. Они были главными, но только это нигде не афишировалось. Весь финансовый механизм запускался в действие только по их указке. В первую очередь, конечно, все зависело от Коржакова» - прим.ред. 

[3] «Кто-то наверху не очень хотел победы над Дудаевым. Например, часть боеприпасов, которые поставлялись оппозиции, оказалась непригодной. То ли они были выварены в воде, то ли в керосине. Такая же ситуация складывалась и с партией одноразовых гранатометов. Едва стрелок только приводил гранатомет в боевое положение, как происходил подрыв». Такая же ситуация сложилась и с зенитными орудиями, 10 штук которых поступило в Знаменское. Механизмы стрельбы у всех этих орудий подозрительным образом были собраны неправильно, стрелять из них было невозможно. Это в очередной раз подтвердило информацию спецслужб о наличии в Москве некой третьей силы, группы людей, не желавших поражения мятежного генерала.

Ксерокопию подробного плана предстоящего штурма Грозного Дудаев по факсу получил из Аппарата президента России. Это выяснилось после встречи представителя президента России по вопросам урегулирования конфликта в Чечне в 1994–1995 годах Аркадия Вольского с Дудаевым: «Он мне передал в руки бумагу, которая здесь, в Москве, шла с особым грифом, которая никак у него не должна была быть. Это была бумага, циркулировавшая только между нашими двумя руководителями. Я говорю: «Я не возьму это, Джохар. Зачем мне это нужно? Достаточно того, что я посмотрел». «Нет, вы возьмите, - отвечает Дудаев, - и передайте Борису Николаевичу, которого я искренне уважаю. Передайте, кто у него рядом, передайте, что я получаю такие документы раньше, чем он» (И.Прокопенко, «Чеченский капкан: между предательством и героизмом» ) - прим.ред.

http://communitarian.ru/publikacii/genotsid_russkogo_naroda/genocid_russkogo_naroda_v_chechne_chast_iii_pulemety_dlya_dudaeva_24112013/