Российские великодержавные шовинисты, требующие «прекратить кормить Кавказ» с одной стороны, а с другой – провозглашающие лозунг «не отдадим ни сантиметра нашей земли», пребывают в бессознательном состоянии легкой шизофрении.
«Замирение» Чечни и сохранение территориальной целостности России, о которой так пекутся российские карикатурные патриоты, обходится стране ежегодно в сумму от 2,5 до 3,5 миллиардов долларов. Именно столько ежегодно перечисляется в Чечню денег в виде прямых трансфертов, не считая, конечно, еще и косвенных дотаций. Например, общая задолженность Чечни за электроэнергию на 1 июня 2011 года составила 4,7 миллиардов рублей и каждый месяц она увеличивается на 150 миллионов рублей (для сравнения, в Дагестане – 5,6 миллиардов и 120 миллионов рублей, соответственно). Это притом, что некоторые тарифы на электроэнергию для жителей ряда регионов Северо-Кавказского федерального округа (СКФО) имеют льготную скидку в 40%.
Грозный в 2011 году
В целом же уровень сбора коммунальных услуг в Чечне составляет лишь 40%, в Дагестане – около 50%.
В 2007-2009 годах в Северный Кавказ Кремль только в виде прямых трансфертов вкладывал до 6 миллиардов долларов ежегодно. А за последние 10 лет туда было инвестировано около 820 миллиардов рублей (29 миллиардов долларов). В нынешнем году шесть республик СКФО получат в виде безвозмездных перечислений 129 миллиардов рублей (из них 52 миллиарда достанется Чечне, 42 миллиарда – Дагестану, 11,5 миллиардов рублей – Кабардино-Балкарии). Инвестиции также идут и по линии федеральных целевых программ (ФЦП). За последние три года они составили порядка 92 миллиардов рублей (по данным Счетной палаты). Для Чечни в 2008 году была принята специальная программа «Социально-экономическое развитие Чеченской республики на 2008-2011 годы» с объемом финансирования в 12 миллиардов рублей (по 4 миллиардов ежегодно), затем ее объем был увеличен до 15 миллиардов рублей. В 2002-2007 годах в Чечню по линии целевой программы «Восстановление экономики и социальной сферы Чеченской Республики» федеральный центр вложил 41,5 миллиарда рублей. В 2004 году общие суммарные дотации Грозному составили около 23,3 миллиардов рублей, сейчас они выросли в 2,5 раза, как минимум.
Помимо этого Кремль также вкладывает деньги в Северный Кавказ и по другим ФЦП – «Юг России», «Развитие Республики Ингушетия» и так далее. До 2013 года Кремль в рамках всех целевых программ намерен вложить в Кавказ до 339 миллиардов рублей, а общий «пакет» инвестиций до 2017 года тянет уже на триллион рублей.
Ежегодно федеральный центр в пересчете на душу населения вкладывает в Чечню от 50 до 60 тысяч рублей, что почти в 10 раз превышает аналогичный показатель Ставропольского края (о «дотациях» регионам РФ блог Толкователя подробнее уже писал здесь). Однако эффективность этих инвестиций чудовищна низка. Никаких новых производств в регионе не создано, более 80% его экономики находится в тени, а по официальным данным 42% трудоспособного населения Чечни и 22% населения Ингушетии – безработные. В возрастной группе 20-28 лет доля официально безработных доходит вообще до 60%.
Почти 50% предприятий в Чечне, 55% в Дагестане и 45% в Ингушетии – убыточные. Общий объем убытков в коммерческих структурах составил в Чечне в 2010 году 2,5 миллиарда рублей, в Ингушетии – около 1,5 миллиардов рублей. Суммарная просроченная кредиторская задолженность фирм и предприятий в Чеченской республике, по данным на конец прошлого года, составила около 50 миллиардов рублей, в Дагестане – около 22 миллиардов рублей.
Однако представление о том, что Россия платит таким образом своеобразную «дань» Кавказу однобоко. В реальности, федеральный центр и региональные «элиты» являются заложниками друг друга. Ни для кого не секрет, что федеральные деньги, в первую очередь, служат для подпитки чиновничества и силовиков, расплодившихся в северокавказских республиках в необычайном числе, а также для откатов самим «федералам».
Русские солдаты в чеченских войнах были лишь пушечным мясом
Кремль опирается на местных «полевых» командиров, которые платят своим боевикам (не важно, что большинство из них официально трудоустроены в милицию, ОМОН, комендатуры и другие силовые ведомства), а залог выживания самих региональных баронов лежит в ежегодных трансфертах. В случае уменьшения финансового потока или же его полного иссякания ситуация на Кавказе перейдет в стадию горячей войны – огромная масса безработной молодежи будет направлена теряющими «авторитет» региональными лидерами на «внешнего врага».
Ярче всего это видно на примере Чечни, фактически полунезависимого региона РФ. Здесь у генерал-майора МВД и академика Рамзана Кадырова под «ружьем» находится от 10 до 30 тысяч вооруженных бойцов, абсолютное большинство из которых имеет боевой опыт, хорошую военную подготовку, мотивацию и служит сейчас в составе формально российских силовых подразделений. И сейчас Москва уже не может снизить (не говоря уже о прекращении) финансовой помощи этой республике, хотя она с каждым годом становится все более тяжелой для федерального бюджета. В противном случае повторение российско-чеченской войны становится неизбежным.
Армия генерала Кадырова
Для чеченского общества, находящегося еще по сути на родо-племенной (тейповой) стадии, традиции вождизма или стихийного царизма, необычайно популярные среди русских, чужды. Собственно, история чеченских республик 1991-2004 годов показала, что формальный лидер здесь – лишь один из полевых командиров, контролирующий в лучшем случае столичный город и небольшую округу. При этом половина Чечни, как минимум, будет находиться в оппозиции такой власти. Напомним, что оппозиция Дудаеву возникла сразу же после установления его режима, а с 1992 года ряд северных районов Чечни открыто перестал ему подчиняться.
Схожая ситуация сейчас и у Рамзана Кадырова – власть одного из девяти чеченских «племен» (тукхумов) остальным 8 мало нравится, и несмотря на «зачистку» явных оппонентов (например, клана Ямадаевых), президентом Чечни Кадыров будет ровно столько, сколько Кремль перечисляет ему деньги. Как уже говорили выше, если этот поток иссякнет, то у Рамзана Ахматовича будет лишь один способ выживания – канализация агрессии на «внешнего» врага. Поэтому при анализе чеченских вооруженных сил мы будем делать упор на степень лояльности их бойцов самому Кадырову, определяя их как «преданных», «лояльных» и просто потенциально возможных для мобилизации.
Первые крупные чеченские вооруженные формирования на стороне федеральных сил в войне 1999-2005 годов в Чечне появились сразу же после сдачи Гудермеса. Тогда на сторону «федералов» перешли отряды клана Ямадаевых (это был 2-й батальон Национальной гвардии Ичкерии под управлением Джабраила и Сулима Ямадаевых) и муфтия Чечни Ахмата Кадырова. До весны 2002 года в республике существовало так называемое «чеченское ополчение», составленное из боевиков Кадырова и Ямадаевых. Затем в марте 2002 года из них была создана спецрота военной комендатуры Горной группировки министерства обороны, а осенью 2003 года она выросла до спецбатальона «Восток» 42-й мотострелковой дивизии российской армии численностью до 1500 человек.
Бойцы батальона «Восток» в Южной Осетии в августе 2008 года
Кадыровцы в тоже время вошли в основном составе в так называемую службу безопасности президента Чечни Алу Алханова (иногда ее называли «президентским полком», его численность составляла свыше 2 тысяч человек). Третье чеченское формирование – спецбатальон 42-й мотострелковой дивизии «Запад» был сформирован из давних противников сепаратистов (антидудаевской оппозиции) во главе с Саид-Магомедом Какиевым (приверженцев накшбандийской ветви суфизма). Какиев воевал с Дудаевым с 1992 года под руководством Умара Авторханова, его солдаты захватили в ноябре 1994 года телевизионный центр в Грозном, прекрасно зарекомендовали себя во время летнего, «позорного» для российской армии, штурма чеченской столицы, устроенного сепаратистами в 1996 году. Кроме того, боевики отрядов антидудаевской оппозиции умудрялись вести в тылу чеченских мятежников успешную партизанскую войну. В Чечню многие из них вернулись после 1999 года в рядах спецроты 42-й дивизии и в 2003 году они составили костяк батальона «Запад». Помимо них можно также отметить пророссийские отряды Беслана Гантамирова и группу «Горец» ГРУ Генштаба, возглавляемую Мовлади Байсаровым.
Российские солдаты в декабре 1994 года в Чечне перед штурмом Грозного
Новый приток чеченцев в российские силовые структуры совпал с созданием в 2002 году МВД Чечни – тогда Кадыров-старший убедил Кремль, что скрывавшихся в горах и лесах боевиков можно перетянуть на свою сторону. В итоге в чеченскую милицию и роты при военных комендатурах хлынул поток «раскаявшихся» сепаратистов. По разным данным, в 2002-2005 годах Кадырову удалось выманить из леса от 7 до 14 тысяч боевиков.
В 2002-2005 годах из их числа была укомплектована частично как служба безопасности (СБ) президента Чечни, так и отдельный полк патрульно-постовой службы МВД республики, состоящий из 10 рот. Численность этого подразделения нигде толком не называлась, верхние оценочные данные говорили о 4000 бойцов, имеющих стрелковое вооружение, гранатометы и даже БТР. В 2005 году в Чечне создается Антитеррористический центр (АТЦ), куда сливаются кадры из СБ президента Чечни, а в 2006 году АТЦ упраздняется и из них и частично «милиционеров» в 46-й дивизии внутренних войск России, дислоцированной в Чечне, формируются два спецбатальона – «Юг» и «Север», общей численностью тогда до 1200 солдат (248-й и 249-й специальные отдельные батальоны).
Батальон ВВ «Север»
К 2005 году Кремль решил окончательно сделать ставку на Ахмата Кадырова (к тому времени ставшему Героем России), который вполне тянул на роль «чеченского вождя», как считали идеологи из Москвы. В 2007 году Владимир Путин сократил численность армейской группировки в Чечне с 50 до 25 тысяч человек, а Кадыров до этого подмял под себя оперативно-розыскное бюро 2 (ОРБ-2) и расправился с неподконтрольным ему Мовлади Байсаровым. Кроме того, «вождь» также взял под контроль все республиканское МВД, в составе которого был создан полк «спецназначения». В его функции входила и борьба с «террористами» за пределами самой Чечни.
За несколько лет численность чеченской милиции утроилась. Если в 2003 году ее штат насчитывал около 5,5 тысяч человек, а в последующие годы вырос до 16 тысяч человек. Отдельным подразделением республиканского МВД, подконтрольным лично Кадыровым (Ахмату и Рамзану), являлся полк вневедомственной охраны – или, как его называли в республике, «нефтяной полк». Формально он охранял трубопроводы и НПЗ в Чечне. Численность его бойцов в оценках экспертов колебалась от 1500 до 4500 человек. Сотрудники этого подразделения оказались причастны к расстрелу в Москве Мовлади Байсарова в ноябре 2006 года.
Лично Рамзану Кадырову, имеющему звание генерал-майора МВД, подчиняется также и чеченский ОМОН в составе 300 бойцов (формально, конечно, этот отряд входит в структуру МВД России, но…). В 2008 году Разман Кадыров решил вопрос и с последними вооруженными чеченскими формированиями в республике, которые ему до этого не подчинялись – батальонами «Восток» и «Запад» 42-й мотострелковой дивизии. Батальоны были расформированы до уровня отдельных рот при 42-й дивизии осенью 2008 года.
Одновременно Кремль в рамках военной реформы расформировал и единственное боеспособное российское армейское подразделение в Чечне – 42-ю дивизию, которая насчитывала до 16 тысяч солдат. На ее месте теперь появились три отдельных мотострелковых бригады – 18-я отдельная мотострелковая, 17-я отдельная мотострелковая, 8-я отдельная мотострелковая (горная) бригады. Их общая численность держится в секрете, но по всей видимости, она ниже, чем у 42-й дивизии.
Чеченские ополченцы в январе 1995 года
Таким образом, «армия» Ахмата Кадырова состоит в основном из сотрудников республиканского МВД, ОМОН, отдельных полков (спецназначения, «нефтяного», патрульно-постовой службы) МВД Чечни, двух спецбатальонов «Север» и «Юг» 46-й дивизии внутренних войск, дислоцированной в Чечне, двух спецрот в составе бывшей 42-й мотострелковой дивизии, а также нескольких рот охраны комендатур и личной охраны.
Официально Чечня не поставляет рекрутов в российскую армию, однако на территории республики воссозданы военные комиссариаты, которые проводят отбор и постановку на учет призывников. В текущем году на учет было поставлено около 7000 человек, несколько сотен из которых отправились служить в «чеченские» подразделения внутренних войск и комендантских рот.
Структура армии Рамзана Кадырова (на начало 2011 года):
Полк вневедомственной охраны при МВД Чечни («нефтяной» полк) – 2400-3000 солдат.
Полк специального назначения при МВД Чечни – 1600-1800 солдат.
Батальоны «Север» и «Юг» 46-й дивизии внутренних войск МВД России – около 2000 солдат.
Два отдельных полка патрульно-постовой службы (ППСМ №1 и №2, сформированные из сепаратистов) – по 1200-1500 солдат в каждом – 2400 – 3000 солдат в совокупности.
Две спецроты при бывшей 42-й мотострелковой дивизии – до 300-500 солдат.
Роты охраны комендатур – до 500-1000 солдат.
ОМОН МВД Чеченской республики – 300 солдат.
Персональная охрана Рамзана Кадырова и высших лиц ЧР – около 500 человек.
Общая численность этих подразделений, укомплектованных лояльными Рамзану Кадырову людьми, в этих минимальных пределах колеблется от 10 до 12,1 тысяч человек.
Общая же численность чеченских «силовиков» составляет до 18-20 тысяч человек (максимальные оценки доходят до 30-34 тысяч человек). Разумеется, не все из них одинаково лояльны профессору Грозненского университета и академику РАЕН. Однако зарплата в 25-27 тысяч рублей для рядовых милиционеров (без учета откатов начальству), сохранившаяся в Чечне даже после отмены режима контр-террористической операции в 2009 году (КТО) – это неплохой стимул для выражения внешней преданности главе Чечни.
По величине собственной «частной» армии, которая, правда, содержится на деньги федерального бюджета, предводитель Чеченской республики ничем не уступает войску главы МЧС Сергея Шойгу или Федеральной службе охраны. По уровню же боеспособности бойцы Кадырова на порядок превосходят более многочисленные «армии» российских госкорпораций – РЖД, Транснефти, Росатома (как писал ранее блог Толкователя, их численность достигает до 150 тысяч человек). По мнению конспирологов, кадыровцы являются чуть ли не личной гвардией второго президента страны Владимира Владимировича Путина I, которому удалось достаточно эффективно «замирить» мятежную республику.
Владимир Путин I и Рамзан Кадыров
Официальное законодательство РФ не разрешает создание этнических или региональных «армий», но существование подразделений Кадырова находится полностью в русле традиций России как примитивной «милитократии» – атавистического, ранне-военного государства с присваивающей экономикой (распределением изъятой «ренты» с подвластной территории). Каждый чиновник или силовик в таком государстве является нечто средним между оккупационным полицаем и колонизатором-баскаком.
Напомним, что всего в России до 4,5 – 5 миллионов человек служат в различных силовых и военизированных органах, на содержание которых федеральный бюджет (без учета региональных) направляет не менее 36% своих расходов (около 3,6 триллионов рублей в год). В совокупности страна на содержание этой паразитической надстройки тратит почти до половины своего бюджета.
Александр Храмчихин
Очередные зондажи, предпринятые премьером Чечни Р. Кадыровым и главой парламента Чечни Д. Абдурахмановым подтверждают тенденцию к становлению в Чечне совершенно бесконтрольного режима, который не только не подчиняется Москве, но, похоже, сам управляет Москвой. Напомним, что чеченские лидеры предлагают, чтобы чеченцы служили в ВС РФ только по контракту и только на территории республики, а также говорят о необходимости вывода из республики Оперативно-розыскного бюро № 2 МВД и т.д.
Получено очередное подтверждение, что Кадыровы и их приближённые оказались на порядок умнее Дудаева — Масхадова. Или, по крайней мере, способнее: они смогли учиться на ошибках предшественников. Нынешние чеченские лидеры поняли, что можно получить ту же независимость, причём полностью оплачиваемую Москвой, да ещё и принять некоторое участие в управлении Россией. Для этого надо всего лишь формально признать Чечню частью РФ, поднять триколор рядом с зелёно-бело-красным флагом Ичкерии, иногда говорить фразы типа "Навеки с Россией!" и обеспечивать на выборах 153% голосов "Единой России" и 287% — правильному кандидату в президенты при 325%-ной явке избирателей. За это ты получаешь абсолютный контроль над территорией республики, её ресурсами и населением. Теперь осталось получить свою армию, которую будет оплачивать Москва. После чего дудаевскую программу государственного строительства можно будет считать не только выполненной, но и перевыполненной.
Проект "Независимая Ичкерия", который доминировал в сознании чеченцев в начале 90-х и ради которого они начали первую войну, сегодня живёт почти исключительно в воображении разнообразных "правозащитников". С самого начала второй чеченской войны "пошёл процесс" массового перехода "независимцев" на сторону федеральных сил. Первыми это сделали Кадыровы и Ямадаевы, за истекшие 7 лет процесс почти полностью завершился. Подавляющее большинство тех, кто стрелял в российских солдат в 90-е во имя независимости, сегодня служат Кадырову, т.е., как бы, России. Они, как уже было сказано, победили, получив вполне независимую Ичкерию. Битва за флажок перед зданием ООН в Нью-Йорке бессмысленна, поскольку потери будут огромны, а успех не придёт никогда. Битву за флажок выиграла Россия. Можно ли радоваться ТАКОЙ победе — вопрос почти риторический.
Победа России тем более сомнительна, учитывая наличие тех, кто даже формально не перешёл под триколор. Они "ответвились" от "независимцев" отчасти в годы первой войны, а главное — в межвоенный период (1996-99 гг.). Их упрощенно можно назвать ваххабитами (или салафитами). Этих людей независимая Ичкерия перестала интересовать давно. Они воюют за Халифат, который не подразумевает никаких ичкерий и любых европеизированных (хотя бы формально) государственных образований.
На сегодняшний день этих людей можно, вроде бы, считать проигравшими. В начале второй войны осенью 1999 г. они совершили грубую стратегическую ошибку, втянувшись в классическую войну "армия против армии" с федеральными силами и поддержавшими их "независимцами". Причиной ошибки стал расчёт на психологический слом России (такой же, какой имел место в ходе первой войны) и поддержку Запада. Однако психологического слома не случилось, поэтому Россия игнорировала западное давление. В итоге ваххабиты потерпели неизбежное поражение, при этом понесли такие серьёзные потери, что утратили возможность вести не только классическую, но и партизанскую войну. С 2001 г. война со стороны ваххабитов приняла диверсионно-террористический характер. Такая война, с одной стороны, может длиться вечно, с другой — не имеет шансов на победу. Даже мегатеракты типа "Норд-Оста" и Беслана не могут обвалить Россию, а мелкие взрывы фугасов на обочинах чеченских дорог имеют для неё нулевое военное и психологическое значение. Тем более что гибнут от них почти исключительно чеченцы, ведь с нашей стороны тоже воюют теперь в основном они.
Тем не менее, считать ваххабитов проигравшими никак нельзя. Проигрывая в военном плане, они выигрывают гораздо более важную битву — за умы кавказцев. Ещё полвека назад Месснер понял, что в "мятежевойне" главное — кто выиграет психологическую войну, а не кто захватит территорию. Если в 90-е борьба за независимую Ичкерию вызывала в лучшем случае некоторое молчаливое сочувствие некоторой части кавказцев, не воплощавшееся ни в какие действия, то сегодня ваххабизм расползается на весь Кавказ, о чём свидетельствуют события в Дагестане, Ингушетии и Кабардино-Балкарии. Нет особых сомнений, что на очереди Карачаево-Черкесия и Адыгея, попавшая под идиотское "укрупнение регионов". А ведь всего 7 лет назад дагестанцы вполне искренне встали на пути ваххабитской агрессии.
Проблема в том, что кавказцы лишились советского проекта, но не получили взамен проекта российского. Более того, они обнаружили, что российское общество отталкивает их, не считая своими соотечественниками. К этому добавилась высочайшая коррупция в республиках Северного Кавказа, лишающая их жителей возможности добиться справедливости законным путём. При этом Москва не только не избавляет кавказцев от коррумпированных республиканских режимов, но сама является теперь таким же режимом. Соответственно, всё большее количество кавказцев, особенно молодых, не получивших нормального российского образования, не имеющих опыта реальной жизни в одной большой стране, начинают искать для себя альтернативный интегристский проект. И находят его в пришедшем с Аравийского полуострова ваххабизме. Это направление ислама в максимальной степени отрицает национальные и социальные различия, успешно создавая иллюзию "одной семьи", что особенно контрастирует с поведением российского общества, которое каждодневно и ежечасно демонстрирует кавказцам, что оно им — совсем не семья.
Вполне вероятно, что Москва, в конце концов, предоставит кадыровцам возможность бороться с ваххабитами не только в Чечне, но и на всём Кавказе. Тем более что Рамзан Ахмадович сам активно просит разрешить этим заняться. Ему Халифат совершенно ни к чему, ему нужна независимая Ичкерия под российским триколором. Соответственно, 42-я мсд МО и 46-я бригада ВВ и в самом деле могут начать комплектоваться, в основном, чеченцами. Собственно, уже сегодня в состав 42-й мсд входят батальоны спецназа "Запад" и "Восток", укомплектованные чеченцами, среди которых немало бывших боевиков. Однако, эти батальоны не столько "кадыровские", сколько "ямадаевские", что не устраивает нынешнего фактического лидера Чечни. Он хочет получить по-настоящему свою армию. Дивизия и бригада — это неплохо для республики с миллионным населением. Особенно, если их содержит Москва.
Более того, некоторые обитатели Кремля, курирующие Кадыровых, вполне могут рассматривать чеченские формирования в качестве силы для подавления "оранжевой революции", которую в Кремле продолжают бояться всерьёз. Кремль ведь построил в стране систему, когда власть используется как источник обогащения, при этом сменить власть легальным путём невозможно, да и просто как-то воздействовать на неё тоже невозможно. В итоге революция (её "цвет" — вопрос отдельный) становится единственным возможным способом смены власти и вообще вертикальной мобильности в обществе. Соответственно, со стороны Кремля принимается максимум мер для предотвращения революции.
Под это уже написан недавно принятый закон "О противодействии терроризму". Достаточно взглянуть на чрезвычайно расширительную трактовку понятия "терроризм", данную в п. 1 ст. 3 данного закона. Оказывается, терроризм — это "идеология насилия и практика воздействия на принятия решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий". Как несложно заметить, взрывы домов в Москве осенью 1999 г. или события 11 сентября 2001 г. в США под это определение подпадают с трудом, а вот "цветная" революция подпадает под него идеально. Не менее расширительно трактуется и понятие террористического акта (п. 3 ст. 3). Любое несанкционированное выступление, пусть и самое мирное, можно легко интерпретировать как "иные действия, связанные с устрашением населения и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба… в целях противоправного воздействия на принятие решения органами государственной власти".
ВС РФ сегодня строятся почти исключительно как карательное формирование для подавления внутренних выступлений (недаром по вышеупомянутому закону (п. 1., ст.9) армейские части до полка включительно официально подчинены региональным органам ФСБ). Для этого и создаётся столь желанная либералам "профессиональная армия", т.е. "части постоянной готовности", укомплектованные исключительно контрактниками. История военного строительства свидетельствует о том, что наёмная армия абсолютно непригодна для защиты своей страны от внешней агрессии (она просто сразу развалится, вспомним армию Кувейта в 1990 г.), плохо подходит для крупномасштабных агрессивных войн, особенно если они затягиваются и ведут к большим потерям (см. ВС США в Ираке), зато идеально подходит для проведения карательных операций против собственного населения. Призывная армия — это армия народа, за редчайшим исключением она не будет стрелять в свой народ. Наёмная ("профессиональная") армия — это армия нанявшего её режима, она, как правило, будет защищать режим. Учитывая тот факт, что наёмная армия окажется почти чисто люмпенской, использовать её против народа будет достаточно просто.
В этом контексте вполне естественно, что на контракт переводятся не высокотехнологичные виды ВС и рода войск, что было бы естественно, а почти исключительно пехота, которую, как раз, естественнее комплектовать по призыву (из-за большей человекоёмкости и меньшей технической сложности). Но ведь ракетчики, связисты, моряки, сапёры и даже танкисты в роли карателей выступать не могут, для этого подходит пехота. Потому её переводят на контракт, а их — нет.
Впрочем, гарантировать надёжность наёмной пехоты власть не может. Армия у нас традиционно стремится выдерживать внутренний нейтралитет, не факт, что эту тенденцию удастся сломить, изменив принцип комплектования. Если же армия люмпенизируется, что при переходе на наёмный принцип комплектования практически гарантировано и уже происходит, то в случае серьёзных революционных выступлений она может просто исчезнуть, либо заняться мародёрством, а вовсе не защитой режима. А часть перейдёт на сторону восставших, если увидит в них силу. Ведь даже люмпены — это, всё-таки, часть общества.
В этом плане чеченские бойцы гораздо надёжнее. Они имеют хорошую боевую подготовку и высокую сплочённость, они заведомо не чувствуют себя частью российского общества. Наоборот, они испытывают к нему чувства, близкие к ненависти. Ведь те чеченцы, которые по-настоящему, искренне лояльны России, покинули республику ещё в 90-е, сейчас те из них, которые работают в силовых структурах, служат как обычные россияне по всей стране. Те, кто остался в Чечне, России, как правило, отнюдь не лояльны, что отнюдь не помешает им поддержать нынешний режим. Стреляя сначала в аварцев, кабардинцев, а потом в русских, татар, якутов и т.д., они не испытают никаких моральных проблем. Скорее, удовольствие.
В итоге чеченская армия может оказаться самой сильной и боеспособной частью ВС РФ. Они будут обеспечивать независимость Ичкерии (де-факто) и устойчивость режима в Москве. Неожиданный итог 15-летней войны.
|