Компания «Фортум» при покупке ТГК-10 приняла инвестиционные обязательства удвоить суммарную установленную мощность купленных объектов. Однако в декабре 2009г., нарушая инвестиционные обязательства, «Фортум» объявила о переносе с 2012г. на 2014г. ввода в эксплуатацию некоторых российских энергообъектов.

Как и любой другой частник, компания «Фортум», скупая активы бывших государственных энергетических объектов России, стремится избавляться от неприбыльных объектов. Примером тому являются переговоры «Фортум» в 2009г. о продаже ранее купленной ею Аргаяшской ТЭЦ (обеспечивает ПО «Маяк» в Челябинской области) другому собственнику.

Компании «Фортум» принадлежат также 25,66% акций ТГК-1, в состав которой входят ГЭС и ТЭЦ Мурманской области, Республики Карелия, Петербурга и Ленинградской области. ТГК-1 является ведущим производителем и поставщиком электроэнергии и тепловой энергии в Северо-Западном регионе России, а также третьей в стране ТГК по установленной мощности (6,2млн. кВт).    В Северо-Западном регионе России «Фортум»  владеет 31% акций «Петербургской Сбытовой Компании» (ПСК). Эта частная компания является основным поставщиком (93%) электроэнергии для нужд Петербурга и Ленинградской области.

Немецкая компания E.ON в 2007-2008г.г. приобрела 78,3% акций оптовой генерирующей компании (ОГК-4). В состав ОГК-4 входит самая крупная в Европе Сургутская ГРЭС-2, Берёзовская ГРЭС, Смоленская ГРЭС, Шатурская ГРЭС, Яйвинская ГРЭС. Общая мощность объектов ОГК-4 составляет 8,6млн. кВт. Эта покупка сделала E.ON первой иностранной компанией, которая приобрела полный контроль над крупнейшими энергетическими объектами России. Компания E.ON также владеет 6, 4% акций российского газового гиганта – Газпрома.

По информации газеты «Ведомости», российская компания ИнтерРАО, активы которой оцениваются в 2млрд. долларов, планирует продать французской компании EdF до 17,5% своих активов (активы приобретёт её дочерняя убыточная компания Fenice, зарегистрированная в Италии). Цель указанной итальянской компании – поправить в России своё плачевное положение, посредством «оказания услуг» – консалтингом, разработкой проектов по модернизации и энергоэффективности, а также управлением генерирующими станциями в России.

Кроме перечисленных, многие другие иностранные структуры владеют долями в различных ОГК и ТГК – осколках разрушенного РАО «ЕЭС России».

Можно выделить следующие особенности западной экспансии в ТЭК России:

1. «Практически всем покупкам иностранцев в электроэнергетике России предшествовали встречи на высшем уровне с главами соответствующих государств» – из интервью А.Б.  Чубайса Интерфаксу 30 июня 2008г. Это обстоятельство подтверждает преобладание в России доказавшей свою несостоятельность губительной для страны системы «ручного управления» в экономике. Такая система в странах с богатыми природными ресурсами порождает феномен «ресурсного проклятия» (см. далее).

2. Руководство России, с целью привлечения западных ТНК в ТЭК России, целенаправленно создаёт условия необратимости процессов приватизации и либерализации в этом секторе, вне зависимости от результатов воздействия этих процессов на социально-экономическое положение и безопасность страны. В упомянутом выше интервью А.Б. Чубайса подчёркивается, что в приватизируемой электроэнергетике права частника, в том числе, западных ТНК, надёжно защищены механизмом подрыва репутации правительства и президента РФ в случае невыполнения принятых Российской стороной обязательств. Корпорации, работающие в России, наполняют этот механизм конкретным содержанием. Например, компания ENEL часть купленных акций российской электроэнергетики перепродала Европейскому банку реконструкции и развития, как мощному гаранту невозврата к государственному регулированию в этой области.

3. Западные ТНК, равно как и российские частные структуры, не выполняют принятые инвестиционные обязательства в электроэнергетике. Об этом свидетельствует, например, провал «Генсхемы размещения объектов электроэнергетики до 2020г», кощунственно названной «ГОЭЛРО–2». В результате манипуляций и прямого обмана были завышены в разы параметры Генсхемы и доли частных инвестиций в отрасль. Генсхема стала инструментом крупной игры с участием российских и зарубежных лиц и структур, заинтересованных в присвоении приватизируемых активов электроэнергетики России. В итоге, в стране появился ещё ряд миллиардеров, многие «лакомые куски» разрушенной ЕЭС при покровительстве руководства страны оказались в руках западных ТНК, активизировался выгодный для них, но ущербный для  России, импорт энергооборудования. Выше приведён конкретный пример невыполнения инвестиционных обязательств финской компанией «Фортум».

4. Выше также приведён один из примеров скупки западными ТНК (итальянская компания ENEL) российских наиболее прибыльных объектов электроэнергетики.

5. Зарубежные ТНК, скупающие активы в российской электроэнергетике, проводят постоянную «консолидацию» уже завоёванных позиций в стране. Например, компания ENEL (по сообщению газеты «Коммерсант» от 26 февраля 2010г.) [48] усиливает свой контроль над приобретёнными активами в России. В этой компании на всех руководящих должностях впервые в истории отечественной электроэнергетики россияне заменены иностранцами. Более того, в управление ENEL-ОГК5 передаются активы «Русэнергосбыта» и компании «Северэнергия», купленные ENEL после краха «империи» М. Ходорковского.

6. Западные представители в России не устают повторять, что цены на электроэнергию в России занижены в 3-5 раз, по сравнению с ценами в странах Евросоюза. Они ожидают, что полная либерализация цен на электроэнергию в России позволит им приблизиться к ценам на Западе -  это обеспечит для западных ТНК сверхприбыли в нашей стране.

7. Другой главной целью скупки иностранцами энергоактивов в России является стремление закрепиться в сырьевом секторе нашей страны. Не случайно ENEL активно скупала активы бывшей компании ЮКОС, а E.ON – акции Газпрома, участвуя совместно с этим концерном в строительстве Североевропейского газопровода. Конечная цель этих ТНК – получить выгодные контракты на добычу и транспортировку углеводородов из России, а также на поставку дешёвого газа на принадлежащие им объекты генерации электроэнергии в России. Вот почему они, например, с воодушевлением восприняли итоги встречи В.В. Путина с руководством ряда западных ТНК в Салехарде в сентябре 2009г. Их вывод после встречи: «лёд тронулся» в отношении принятия Россией условий «Энергетической Хартии» Евросоюза, что позволило бы иностранным корпорациям получить в фактическую собственность богатые месторождения России. Вступление России в ВТО поставило этот вопрос в практическую плоскость. Об этом мы подробно говорили на июльских (2012г.) парламентских слушаниях по недропользованию в Госдуме.

Из вышеизложенного хорошо видно, что  российская электроэнергетика больна, в ней накопилось  много проблем, требующих усиления государственного регулирования, в том числе, реального контроля  участия западных ТНК в этой отрасли. В связи со вступлением в ВТО элементы такого регулирования должны быть отражены в документах ВТО, через соответствующие ограничения, обязательства и резервирование позиции страны.

Российские представители в ВТО обязаны владеть информацией о проблемах в российской электроэнергетике и других сферах предоставления услуг (кратко представленных выше). Только владение указанной информацией, тщательное изучение мирового опыта, политики других стран в ВТО, позволяет сформулировать в документах ВТО позицию, отражающую интересы нашей страны. В этой связи особенно важно знать причины неудачи «Раунда Доха», который завершился не просто провалом. Сейчас выдвигаются предложения о создании других (вместо ГАТС), более справедливых механизмов международной торговли товарами и услугами.

Неприемлемость ГАТС хорошо видна на примере электроэнергетики. Страны изначально не захотели включать в обязательства этот сектор. Исключение составила лишь Норвегия, которая включила оптовую и розничную торговлю электроэнергией в состав своих первоначальных предложений (документ ВТО TH/S/O/NOR от 7 апреля 2003г.). При этом Норвегия чётко зарезервировала своё право в дальнейшем вносить любые изменения в указанные предложения.

Уже в 2005г. Норвегия, руководствуясь вышеуказанным правом, заявила в ВТО следующее: «Норвегия включила оптовую и розничную продажу электроэнергии в свои первоначальные предложения. Однако никто из других стран-членов ВТО не включил эти услуги в свои первоначальные предложения. Основываясь на этом, указанные услуги могут рассматриваться как не включённые в повестку проводимых переговоров о либерализации торговли услугами. Норвегия отзывает свои предложения по оптовой и розничной продаже электроэнергии при отсутствии других стран-членов ВТО, желающих включить эти услуги в свои предложения». Это – цитата из официального документа ВТО TN/S/O/NOR/Rev.1, от 28 июня 2005г.

В этих условиях российские представители не должны были брать никаких обязательств в секторе электроэнергетики, сославшись на то, что торговля электроэнергией выведена из переговорного процесса. Почему Россия должна «вешать себе хомут на шею», в то время как остальной мир отверг его? В чьих интересах «сработали» российские представители в ВТО?

В целом же, ограничение коммерческого присутствия иностранцев в электроэнергетике и других секторах услуг ("public utilities”), включённое в документ ВТО №WT/ACC/RUS70/Add.2, не учитывает не только результаты «Раунда Доха», но, что самое главное, российские проблемы в этих секторах, в частности, изложенные выше. Это  юридически закрепляет усиление экспансии западных ТНК во всей сфере предоставления услуг, в ущерб интересам и безопасности России.

4. Обязательства России при заключении с ТНК соглашений о разделе продукции (СРП) по изучению, освоению и добыче минеральных сырьевых ресурсов.

Сектор недропользования является одним из ключевых для России, он требует тщательного регулирования отношений с инопартнёрами. Поэтому недостаточно того, что документ ВТО №WT/ACC/RUS70/Add.2 из всех форм регулирования взаимодействия с инопартнёрами рассматривает обязательства и ограничения только применительно к соглашениям о разделе продукции (СРП). В указанном документе ВТО весь набор мер по регулированию трансграничных поставок, коммерческого присутствия и трансграничного перемещения физических лиц ограничился лишь следующими двумя выдержками из параграфа 2 Статьи 7 ФЗ №225-ФЗ от 30 декабря 1995г. «О соглашениях о разделе продукции»:

- «Юридическим лицам РФ предоставляется преимущественное право на участие в работах по соглашению в качестве подрядчиков, поставщиков, перевозчиков или в ином качестве на основании договоров (контрактов) с инвесторами».

- «Не менее 80% состава всех работников, задействованных в реализации СРП, должны быть граждане РФ».

Приведённые ограничения являются крайне неполными и формальными. Неполными потому, что, например, из списка ограничений исчезло важнейшее обязательство иностранного партнёра (как этого требует Закон) отдать на исполнение российским предприятиям 70% работ по проекту в рамках СРП. Формальность же заключается в том, что предложения и обязательства Российской стороны в ВТО не отражают реальное развитие международных торговых и внешнеэкономических отношений в недропользовании. Механизмы взаимодействия в этой сфере формировались в течение многих лет. Опыт других стран свидетельствует о том, что эти механизмы часто несовершенны и невыгодны для развивающихся стран, богатых природными ресурсами. Указанные недостатки, как показывает мировой опыт, имеют однобокий характер. Механизмы обеспечивают иностранным корпорациям сверхприбыли через нещадную эксплуатацию природных ресурсов, что приводит к их истощению и деградации окружающей среды. В то же время несправедливый характер СРП для стран-производителей сырья не позволяет им стать на путь сбалансированного социально-экономического развития.

Ущербность для стран-производителей сырья существующих механизмов регулирования подчёркивается крупнейшими мировыми форумами и исследованиями. В частности, ЮНКТАД в докладе: «Добывающая промышленность: удержание оптимальной ценности в принимающих странах», 2012г., начинает анализ с констатации того факта, что доход 6 из 10 самых крупных ТНК в мире – это доход компаний в топливно-энергетическом и горнодобывающем секторе. Их прибыли резко контрастируют с нищетой и бедностью развивающихся стран, которые являются поставщиками указанных природных ресурсов. Западные сырьевые ТНК, по существу, представляют собой анклавы в богатых ресурсами странах, связь и вклад этих компаний в экономику  принимающих стран невелик. Он зависит от способности правительств преодолеть так называемое «ресурсное проклятие». Это – феномен богатых природными ресурсами стран с плохо развитыми государственными и общественными институтами, характеризующийся падением уровня жизни в странах-экспортёрах сырья, возникает в капиталистической экономике в погоне за обладанием природной рентой, что, в свою очередь, вызывает замедление развития и дальнейшую деградацию институтов власти.

Страны пытаются переломить указанную неблагополучную ситуацию. Одно из средств на этом пути – попытки найти альтернативу соглашениям о разделе продукции, стремление создать механизмы, которые были бы более справедливыми и эффективными с точки зрения национальных интересов богатых ресурсами стран. В исследованиях, обобщающих опыт различных стран, кроме СРП, выделяют многие другие виды контрактных механизмов в ТЭК и горнодобывающей отрасли, такие как:

а) Современные концессии (modern concessions). В рамках таких концессий государство, как и ранее, предоставляет ТНК права на изучение, освоение, добычу и продажу сырья, но в весьма урезанном виде. Иностранная компания в таком концессионном контракте уже не владеет месторождением, а только участвует в реализации проекта, с более конкретно оговоренными правами. Такая форма концессии широко распространена в странах ОПЕК, многие из них пересмотрели ранее заключённые с ТНК концессионные соглашения, включив в них новые условия. Основное отличие «современной концессии» от СРП заключается в том, что в ней оговаривается конкретный период участи ТНК в проекте.

б) Совместные предприятия, СП (joint ventures). Такое предприятие часто создаётся в виде совместно управляемой компании по добыче ресурсов. В контракте оговаривается степень контроля над деятельностью предприятия со стороны ТНК и государства. Главным отличием от «современной концессии» и СРП являются детально разработанные в СП механизмы передачи технологий и механизмы принятия совместных решений по реализации проекта.

в) Контракты по предоставлению услуг (service contracts, SC). Контракты на предоставление услуг широко распространены в ТЭК и горнодобывающей промышленности. Но, в отличие от «современных концессий»,  СРП и СП, в рамках контрактов SC правительства сохраняют полный контроль над проектами добычи ресурсов и приглашают зарубежные компании выполнять работы в строго определённых рамках. Такие контракты имеют различные разновидности.

Кроме указанных и других механизмов регулирования отношений в ТЭК и горнодобывающей промышленности, в зарубежных исследованиях также скрупулёзно анализируется мировой опыт по ряду других, очень сложных и важных проблем. Это такие проблемы, как пересмотр соглашений в связи с изменением ранее заключённых соглашений, особенно в связи с национализацией природоресурсного сектора, решение стремительно усугубляющихся проблем истощения природных ресурсов и охраны окружающей среды в процессе освоения, добычи и транспортировки топливно-энергетических ресурсов и продукции горнодобывающей промышленности.

Все вышеуказанные вопросы являются чрезвычайно актуальными для российского сектора природопользования. Вступление России в ВТО, открывающее широкие возможности для активизации иностранного участия в ТЭК и сырьевом секторе, потребует создания комплексной системы регулирования этой деятельности. Поэтому в рассматриваемых документах ВТО должны быть отражены не только ограничения и обязательства в рамках СРП, но отражены ключевые аспекты указанной системы регулирования.

Современная Россия, обладающая 30% мировых природных ресурсов, как и ряд других сырьевых стран, также глубоко поражена вышеупомянутым «ресурсным проклятием». Подробный анализ этого вопроса – тема отдельного исследования.

Что касается международных механизмов взаимодействия ТНК и России в недропользовании, действительно, в течение последних 20 лет соглашения о разделе продукции стали основной формой такого взаимодействия.

Однако практическое применение СРП в России, так же, как и в других странах, сопровождалось грубыми нарушениями условий этих соглашений, что наносило и продолжает наносить значительный ущерб нашей стране. Хорошо известно, что ещё в августе 2001г. на заседании Правительственной комиссии по СРП выражалась обеспокоенность требованием ВТО к России – после вступления в эту международную организацию – отменить норму ФЗ о СРП, обязывающую компанию-оператора отдать на подряд российским предприятиям 70% работ по проекту. Отмена этой нормы снижает эффективность СРП для России в 3 – 4 раза. Несмотря на фундаментальное для страны значение такого обязательства, указанное дискриминационное требование ВТО было выполнено даже с «опережением графика». По данным журнала «Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз», №3 (3), 2008г., статья Н.И. Зерщиковой: «Особенности применения СРП в России» – «объём фактической доли российского участия в проектах на основе СРП не превышает 10% (при 70% – по Закону)» [54].

Иностранные сырьевые компании прибегают к различным  уловкам и манипуляциям для получения выгод в СРП с Россией. Примером тому может служить добыча нефти на Харьягинском месторождении, где оператор – французская компания Total в 3–4 раза завысила расходы на освоение месторождения, что сделало  СРП убыточным для России. Указанная компания в течение 10 лет качала нефть из недр России, при этом государство не только не имеет обещанной прибыли, но ещё оплачивает баснословно возросшие расходы французов.

Другой пример: огромный ущерб, по данным Счётной Палаты РФ, был также нанесён России от невыполнения западными ТНК своих обязательств в рамках СРП в проекте «Сахалин-2» .

Такое невыгодное для России «сотрудничество» станет нормой в условиях членства нашей страны в ВТО, в соответствии с принятием следующей поправки в параграф 2, Статьи 7, ФЗ №225-ФЗ «О соглашениях о разделе продукции»:

«Положения настоящей статьи, вступающие в противоречие с принципами Всемирной торговой организации, в случае присоединения Российской Федерации к Всемирной торговой организации теряют свою силу или должны быть приведены в соответствие с этими принципами в сроки и порядке, которые предусмотрены документами Всемирной торговой организации и соглашением о вступлении Российской Федерации во Всемирную торговую организацию». Эта поправка была введена Федеральным законом № 65-ФЗ от 06 июня 2003г.

Будучи хорошо осведомлёнными о неблагополучном положении с реализацией СРП в России, а также с мировым опытом, представители России в ВТО обязаны были предложить ограничительные меры в этой области, защищающие интересы нашей страны. Однако этого не было сделано. Указанные представители уже на международном уровне закрепили этот огромный потенциальный ущерб России.

Принимая такое ущербное решение, они опирались на прямую поддержку из России. В 2003г. была принята вышеуказанная поправка через ФЗ №65-ФЗ, пресекающая любые попытки (за исключением малозначащих ограничений, включённых в документ ВТО  WT/ACC/RUS70/Add.2), защитить российский природоресурсный сектор от требований ВТО, сформулированных в интересах западных ТНК.

Таким образом, принятые невыгодные условия членства России в ВТО являются осознанным политическим решением Российской стороны согласиться с ущемлением экономических интересов страны в недропользовании. Это согласие устранило главное препятствие (естественное для любой суверенной страны стремление защитить свои стратегические интересы) на пути неограниченной экспансии западных сырьевых ТНК в России.

Всё отдано в сферу волевых политических решений на высшем уровне о привлечении сырьевых ТНК в Россию, по аналогии с вышеупомянутыми политическими решениями в электроэнергетике России. Их цель – придать необратимый характер процессам приватизации и либерализации в недропользовании, привлечь иностранные средства для поддержания социально-экономического статус-кво и обеспечения преемственности власти.

При этом, отсутствует обоснование правильности такого подхода, на фоне убедительных аргументов о необходимости национализации природоресурсного сектора России как наиболее эффективного способа его мобилизации для решения стратегических проблем страны. Это со всей очевидностью подтвердилось в выступлении в Госдуме РФ 8 мая 2012г. президента РФ В.В. Путина, который заявил о невозможности национализации природоресурсного сектора из-за значительного присутствия в нём иностранного капитала. Однако такая аргументация представляется неубедительной. Во-первых, мировой опыт подтверждает не исключительность, а обычную практику пересмотра соглашений в случае изменения формы собственности. Во-вторых, в мире только те сырьевые страны (об этом, например, свидетельствует опыт Организации Объединённых Наций по промышленному развитию, ЮНИДО) сохраняют перспективу развития, которые взаимодействуют с зарубежными партнёрами не на уровне волевых политических решений в рамках «ручного управления», а через призму долгосрочных целей сбалансированного социально-экономического развития страны. Такое возможно только при национализации природно-сырьевых ресурсов и возвращении к отраслевой системе управления в природоресурсном секторе. Следует прислушаться к выводу мудрого человека, лауреата Нобелевской премии академика Ж.И. Алфёрова: «Промышленные министерства были гениальным изобретением Советской власти». И, наконец, учитывая непредсказуемые негативные последствия для сектора недропользования в условиях членства России в ВТО, следует его обезопасить – вывести этот сектор из трясины регулирования ВТО. Такое решение отвечало бы мировой практике и выводам авторитетных российских исследований. В частности, Счётная Палата РФ в  Аналитическом докладе: «Анализ и оценка мер, направленных на повышение эффективности системы регулирования внешнеторговой деятельности в условиях присоединения России к ВТО», 2008г., пришла к такому выводу: «При сложившейся структуре российского экспорта вступление России в ВТО само по себе вряд ли сможет привести к его существенному росту. ВТО регулирует в основном торговлю готовыми изделиями и наукоемкой продукцией, в то время как экспорт сырья и топлива, составляющего основу российского экспорта, допускается на внешние рынки почти без ограничений».

5. Выводы и предложения

1. Не были изучены глубинные причины провала длительного процесса (10 лет) переговоров («Раунд Доха») стран-членов ВТО о заключении Генерального Соглашения по торговле услугами (ГАТС). Анализ этих причин был бы очень поучителен для России. «Раунд Доха» продемонстрировал эгоистическую суть Запада, который под видом помощи развивающимся странам в решении острых социально-экономических проблем, навязывал им невыгодные условия экономического взаимодействия и торговли. Принятие странами «третьего мира» обязательств ГАТС в торговле «экологическими товарами и услугами» неизбежно нанесёт значительный ущерб этим странам. В частности, это приведёт к исчезновению традиционных форм сельского хозяйства, деиндустриализации, истощению природных ресурсов, деградации окружающей среды. Именно поэтому ГАТС и было отвергнуто.

Однако Россия, как следует из Протокола о вступлении в ВТО, приняла эти условия. Примерами тому могут служить принятие Водного кодекса РФ, обязательств в электроэнергетике, водном хозяйстве, недропользовании.

Именно поэтому Россия на конференции ВТО в Женеве в ноябре 2011г. удостоилась похвалы: её принятие в ВТО – «светлое пятно» в череде неудач и провалов ВТО. Но равноценна ли эта похвала тому гигантскому ущербу, который уже нанесён России, но ещё в большей степени будет нанесён в условиях членства в ВТО?

2. В переговорном процессе по вступлению России в ВТО, следуя требованиям инопартнёров,  Российской стороной были допущены грубые политические ошибки, наносящие значительный ущерб государственным интересам нашей страны. В частности:

а) Принятие в 2003г. ФЗ №65-ФЗ, внёсшего поправку в параграф 2, Статьи 7 ФЗ №225-ФЗ «О соглашениях о разделе продукции», который фактически ликвидировал важные для России ограничения на деятельность иностранных структур в природоресурсном секторе в условиях членства России в ВТО.

б) Подписание 21 мая 2004г. Соглашения между Евросоюзом и Россией. Российской стороной официально дано непродуманное обещание, в случае принятия в ВТО, взять на себя обязательства по либерализации торговли в сфере «экологии», т.е. в широкой сфере «экологических товаров и услуг», ЭТУ (включая природоресурсный сектор). Тем самым, Россия стала единственной страной в мире, принявшей эти обязательства. Такое решение представляется абсурдным, учитывая провал 10-летних переговоров по заключению  ГАТС/ВТО, в рамках которого ЕС и США навязывали остальному миру неравноправные, жёсткие обязательства по открытию своих рынков для западных ТНК, в том числе, в сфере торговли ЭТУ.

3. Вызывает удивление следующее принципиальное упущение (или сознательная позиция?)   российских представителей в ВТО. Принимая «специфические» обязательства, явно невыгодные для страны, они не резервировали позицию страны, как это сделали почти все страны ВТО, внося предложения и принимая обязательства по торговле в сфере «экологических товаров и услуг». В условиях членства в ВТО, в случае неприемлемого для нашей страны развития экономического взаимодействия и торговли с инопартнёрами,  Россия должна будет выполнять принятые обязательства, т.к. они не «подстрахованы» соответствующими оговорками.

4. Не отвечают глубинным интересам России обязательства, принятые в ВТО, по широкому доступу иностранцев в следующие жизненно важные для нашей страны сферы деятельности:

- Оборот земель различного назначения;

- Спекулятивные финансовые операции при приватизации предприятий и услуг в важных для страны и общества секторах сферы «экологических товаров и услуг», таких как водоснабжение и водоотведение;

- Обеспечение товарами и услугами в секторах водного хозяйства и электроэнергетики;

- Изучение, освоение и добыча минеральных сырьевых ресурсов.

Регулирование деятельности в вышеперечисленных сферах и секторах должно быть выведено из компетенции ВТО.

5. Представляется целесообразным на предстоящей встрече «в верхах» стран АТЭС во

Владивостоке в 2012г., наряду с информированием о выводе вышеуказанных видов деятельности из сферы компетенции ВТО, поддержать одобренный  АТЭС принцип непринятия обязательств ("non-binding”) в международной торговле экологическими товарами и услугами. Целесообразно предложить Китаю, Индии и другим странам АТЭС скоординировать позиции и действия по внедрению принципа "non-binding” в систему ВТО.

6. Требуют тщательного анализа  результаты масштабных исследований, проведенных  авторитетными международными организациями, такими как ЮНКТАД и ЮНЕП. Они пришли к выводу, что, если развивающиеся страны (что очень актуально и для России)  в условиях глобализации и особенно либерализации международной торговли хотят получать «чистые выгоды от устойчивого развития», они обязаны принять неотложные меры по созданию и укреплению национального потенциала в сфере: «международная торговля – окружающая среда – развитие». Важнейшим элементом этой сферы является наличие потенциала в области торговли «экологическими товарами и услугами».

В этой связи, учитывая специфику российских условий, на настоящем этапе важным направлением деятельности в стране стала бы разработка и реализация широкомасштабной программы по укреплению существующего в стране потенциала в  указанной сфере.  Программа, сформулированная в рамках общей стратегии интеграции России в мировую экономику, должна быть глубоко обоснована с точки зрения государственных интересов и безопасности России, и направлена на расширение, укрепление и координацию существующих законодательных, организационных, научно-технических, финансовых и кадровых возможностей. Международные организации выделяют  следующие основные компоненты такой Программы:

а). Осуществление комплексной оценки торговой политики страны;

б). Разработка и реализация национальной политики в различных отраслях экономики, в рамках которой будут ясно и конкретно отражены чистые выгоды для страны от международной торговли;

в). Аккумулирование, адаптация и внедрение в стране накопленных в мире знаний и передовых технологий, которые обеспечат, в том числе, природоохранную составляющую  в решении задач сбалансированного социально-экономического развития и повысят способность страны эффективно участвовать в мировой торговле. Всё это потребует качественного улучшения всей системы внешнеторговой информации.

Приоритетным направлением в этой деятельности должно стать улучшение законодательной базы в системе государственного регулирования указанной сферы.  В частности, необходима проработка следующих вопросов:

- Формирование критериев для доступа на внутренний рынок иностранных компаний и физических лиц. Это такие критерии, как максимальный уровень цен для потребителей, доля прибыли для инвестирования в инфраструктуру, критерии передачи технологий и ноу-хау, квалификационные и сертификационные требования к физическим лицам, критерии предоставления национального режима на внутреннем рынке, и т. д.

- Выработка норм и правил доступа на российский рынок. Это такие нормы и правила, как

правила, регулирующие иностранные инвестиции; ограничения, действующие в области иммиграции; санитарные и экологические требования, нормы, регулирующие имущественные права; вопросы планирования природоресурсной деятельности;  политика страны в области конкуренции, в частности, применительно к монополиям в секторе коммунальных услуг; нормы, регулирующие деятельность акционерных компаний;  права на интеллектуальную собственность.

Одной из неотложных практических задач системы внешней торговли России должен стать (как это сделано в других странах) глубокий анализ, через призму общегосударственных интересов, итогов переговорного процесса ГАТС/ВТО («Раунд Доха»), с целью выработки обоснованной позиции по защите интересов России в сфере торговли экологическими товарами и услугами. Объективный анализ этих вопросов  позволит, в частности, обосновать губительность для страны действующих Земельного кодекса, Водного кодекса и Лесного кодекса, и разработать концепции этих Законов, достойных нашего государства.

Решение вышеуказанных задач станет возможным только через укрепление государственного, в том числе, организационного потенциала в сфере международной торговли, укрепления  центральных структур управления и торговых представительств РФ за рубежом.