Красный диктатор

С приездом Коппе события стали развиваться стремительно. Ставший диктатором, посланец Троцкого установил в городе новый, в буквальном смысле, красный от пролитой крови, порядок.

Для начала он фактически отстранил от дел главу совнаркома Пономарева, которого обвинил в создании на территории губернии "буржуазной республики". Опасаясь расправы со стороны бывших коллег-революционеров, Пономарев был вынужден пуститься в бега. К маю 1918г. Коппе являлся полноправным хозяином Ставрополя, отдав его во власть новой революционной «элиты».

Первый же приказ, изданный им, обязывал всех офицеров и юнкеров явиться в комендантское управление для постановки на учет. Так же от горожан требовалось зарегистрировать имеющееся у них личное оружие. В городе начали практиковать систему заложников, целью которой стало получение выкупа с зажиточных жителей.

  Но молох революции требовал пролития крови.

И вот, 17 июня на митинге Красной армии было официально объявлено о начале «немедленного уничтожения контрреволюционеров на местах». 19 числа издали и соответствующий приказ, который подписал начальник ставропольского гарнизона Д.С. Ашихин. С этого момента город погрузился в кошмар массовых казней, продолжавшийся несколько недель подряд.

Кровавый кошмар в Ставрополе

Террор начался в ночь с 19 на 20 июня. Первой его жертвой стал гласный городской Думы А.А. Чернышов, не боявшийся критиковать действия новой власти. Дальше последовали повальные аресты представителей городской интеллигенции, военных, чиновников. Пытки и казни совершались круглосуточно. Автомобили под черными и красными флагами разъезжали по ночному городу. Жители дома, у которого останавливался такой автомобиль, были обречены…

Одним из первых от рук красных карателей пал 79-летний русский генерал, герой Крымской, Кавказской и Русско-турецкой войн Павел Александрович Мачканин. Спустя несколько дней был зверски замучен его сын Николай. Обезглавленное тело престарелого героя, с вырезанными на плечах погонами и многочисленными колотыми ранами, было брошено на всеобщее обозрение у Холодного родника вместе с телами других мучеников. Разрешения на похороны казненных не выдавались на протяжении нескольких дней: жители города должны были своими глазами видеть беспощадность и неотвратимость революционного возмездия.

Из Ставрополя террор перекинулся на всю губернию и прилегающие области. Его жертвы исчисляются сотнями.

К оружию, господа офицеры!

Но добровольно идти на убой собирались далеко не все. Предчувствие надвигающейся катастрофы охватило многих бывших офицеров уничтоженной большевиками императорской армии. Часть из них не подчинились приказу о регистрации, благодаря чему сумели сохранить жизнь. В городе ходили слухи о том, что где-то рядом ведет кровопролитные бои с большевиками героическая Добровольческая армия, что казаки, объединившиеся вокруг лихого полковника Шкуро, уже движутся на Ставрополь.

К лету была сформирована тайная офицерская организация возглавляемая полковником Павлом Федоровичем Ртищевым. Павла поддерживал родной брат – поручик Петр Ртищев. Личный состав организации насчитывал до 400 человек, офицеров и штатских, поддерживавших связь с казачьими станицами и рабочими дружинами, которые в случае успеха обещали выступить на стороне восставших.

«Божье да белое твое дело…»

  Восставшие не являлись белогвардейцами в прямом смысле этого слова. Среди них не было чинов Добрармии, они не имели связи с деникинской контрразведкой или казаками полковника Шкуро (что явилось существенным просчетом). Это были русские люди, которые одними из первых бросили вызов только начинающей набирать обороты машине государственного террора.

  В 2 часа ночи 28 июня участники восстания собрались на Варваринской площади (на месте сегодняшнего строительного лицея). С самого начала стало ясно, что выступление обречено на провал: вместо предполагаемых 400 человек на место сбора прибыли всего 86. Оружием располагали не все…

  Тем не менее, было принято решение о выступлении. Первая фаза восстания прошла успешно: офицерские отряды захватили осетинские казармы (сегодня это воинская часть за Домом детского творчества по ул. Ленина). Но это стало единственным удачным эпизодом. Обещавшие поддержку рабочие, увидев незначительное число восставших, перешли на сторону стекающихся со всего города красноармейцев. Так же поступили и солдаты воинских частей, обещавшие соблюдать нейтралитет.

Неся урон, восставшие разбились на группы и сделали попытку с боем прорваться за городскую черту. 18 человек во главе с полковником Ртищевым отступили в сторону Татарки. Им удалось покинуть Ставрополь. Большинство же либо погибли в перестрелке, либо были схвачены рабочими и красноармейцами.

  Группе Павла Ртищева так же не повезло. Достигнув Татарки, офицеры укрылись в овраге, но были выданы местными жителями красноармейцам Дербентского полка. Большую часть отряда зарубили шашками. Братьев Ртищевы доставили в Ставрополь и на следующий день прилюдно казнили на Ярмарочной площади.

  Кроме руководивших восстанием братьев, было арестовано еще 12 участников мятежа. 11 человек были казнены, только одному – штабс-капитану Новикову – удалось выжить: его, тяжелораненого, не добили, а сжалившиеся рабочие доставили в больницу.

  Спаслись единицы. Это были те, кому посчастливилось добраться до передовых отрядов Добровольческой армии.

Что было после…

  Красный террор бушевал в Ставрополе еще 10 дней. Общее число жертв, согласно официальной версии, составляет 96 человек (без учета бесследно пропавших). И это только в губернском центре! А еще были массовые казни в окрестных селах и станицах. Свыше 100 человек было замучено в курортном Пятигорске.

  7 июля подошедший к Ставрополю полковник А.Г. Шкуро дал большевикам 24 часа на то, чтобы покинуть город, который на следующий день был занят казаками и добровольцами без единого выстрела. Красные правители поспешно бежали, вывозя награбленное имущество.

  Спустя несколько дней в стычке с казаками погиб Фома Шпак - один из большевистских карателей, руководивших подавлением офицерского восстания. Был арестован и выдан добровольцам палач мирного населения Дмитрий Ашихин, казненный по приговору военно-полевого суда Добрармии.

  В городе прошли панихиды по жертвам красного террора, тела которых были с почестями преданы земле. Расследованием преступлений большевиков занялась созданная по личному распоряжению генерала А.И. Деникина Особая комиссия.

  Но все это было позже…

  Сегодня лукавые миротворцы предлагают нам предать забвению трагические события лета 1918г. Они призывают к гражданскому согласию и примирению путем предательства памяти тех, кто отдал свои жизни не за химеру «мировой революции», но за свободную, просвещенную Россию. Возможно ли примирение красных и белых? Возможно, но только в случае публичного признания и осуждения преступлений большевизма на самом высоком - государственном - уровне.

Ростислав ВОЛЬФ

(опубликовано в еженедельнике "Ставропольский репортер" № 26 (184) от 02 июля 2013г.)