| Революция и Гражданская война [64] |
| Красный террор [136] |
| Террор против крестьян, Голод [169] |
| Новый Геноцид [52] |
| Геноцид русских в бывшем СССР [106] |
| Чечня [69] |
| Правление Путина [482] |
| Разное [57] |
| Террор против Церкви [153] |
| Культурный геноцид [34] |
| ГУЛАГ [164] |
| Русская Защита [93] |
Деморализованная 2-я советская армия (командарм Блохин) разлагалась в Сарапуле. Она состояла из разбитых орд продармии Шлихтера и Зусмановича, из матросов Балтфлота, посланных на усмирение крестьян, но обнаруживших огромные запасы спирта на складах, из нескольких отрядов и батальонов латышских стрелков (известно участие 3-го Латышского батальона, а также батальона Я. Рейнфельда), которых послали грабить хлебный край, а также из одичалых китайцев, бывших рабочих, в количестве до тысячи человек, которым обещали деньги, а за деньги китаец родной матери голову отрежет и принесет заказчику. Бродили по округе разрозненные партизанские отряды, боевые дружины и «бонв», которых большевик И.Максимов пытался собрать в одну 1-ю сводную дивизию. Был еще Сарапульский полк из местных рабочих кожевенных заводов купцов Пошехонова и Смагина, с которых было пользы как с козла молока, Мензелинский стрелковый батальон (более 1000 человек), Уфимская инструкторская школа (более 200 человек), В Сарапул были присланы комиссары с особыми полномочиями: Мехоношин, Щеголев, Антонов-Овсеенко, Галанов, о чем сразу было сообщено в Ижевский. История дает нам целых четырех (!) Галановых, действовавших в те дни в Прикамье. Это Виктор Дмитриевич Галанов, ставший комиссаром внутренних дел и юстиции Башкирии к лету 1918 г. Это В.П.Галанов, член РСДРП(б) с 1904 г., юрист, закончивший Казанский университет, професиональный революционер, также комиссар юстиции Башкирии (вполне возможно, это «одна и та же человека»). Это Сарапульский уездный военком А.В.Галанов (данные Куликова и Дмитриева из их опуса «Мятеж»), о котором больше нечего сказать. Наконец, это видный казанский эсер Прохор Саввич Галанов, он же Львов Михаил Иванович, председатель Казанского совдепа, в дальнейшем, с 1919 года не раз был арестован ЧК, подсудимый 1-й группы на процессе эсеров 1922 года, сыльный Кзыл-Орду. В Сарапул этот Галанов, вероятно, прибыл в августе 1918 г., с секретарем Казанского губкома РКП(б) Е.Стельмахом-Розенталем - после того, как полковник Каппель выбил советчиков из Казани. Почему нужно с такой подробностью описывать какого-то Галанова? Дело в том, что излюбленным приемом большевицкой банды было скрываться под вымышленными именами (Драбкин - Гусев, Бриллиант - Сокольников, Лурье - Ларин, Нахамкес - Стеклов, Бронштейн - Троцкий, Апфельбаум - Зиновьев, Розенфельд - Каменев, Зобельсон - Радек, Гольдштейн - Володарский, Радомысльский - Урицкий, Цидербаум - Кедров и т.д.) Наличие в истории, связанной с Сарапулом, целых четырех (!!!) Галановых - неспроста. Каждый из Галановых убивал людей. Если же начать спрашивать с него - пусть даже в историческом аспекте! - сразу найдутся знатоки-историки: да это не тот Галанов, наш был хроменький, лысенький и вообще из своей квасной будки никуда не выходил. Именно поэтому стоит упомянуть всех их, и лысеньких, и хроменьких, и картавеньких, и в пенсне и без оного. Вот, кстати, почему в старой России, еще до просвещенного века, ворам и убийцам клеймили лбы. Назовись, как хочешь, но со лба клейма убийцы не стереть. Не менее излюбленным приемом их было дублирование целых «властных органов». Так, в Сарапуле 8 августа 1918 был создан чрезвычайный ревком со всей полнотой гражданской и военной власти. Председателем стал Р.Шапошников, членами - балтийский матрос П.Красноперов и вышеупомянутый уездный военком А.Галанов. Однако не проходит и недели, как прибывшие комиссары Мехоношин, Щеголев, Антонов-Овсеенко и Галанов (!) создают дубликат бесценного груза - «пятерку» ревштаба (свидетельство Г.Щеголева). В эту «пятерку» вошли: А.Чеверев, В.Галанов, Г.Щеголев, В.Антонов-Овсеенко и Я.Рейнфельд. О Чевереве уже было упомянуто. Комиссары-двуименцы сразу приметили этого детину, бывшего маляра из Уфы, на самом деле бродягу, уголовника, получившего срок еще в царское время, а также убийцу и насильника, за которым гонялись рабочие Златоуста, - такого садиста-палача даже большевицкие комиссары встречали нечасто. О карательных подвигах его вокруг Агрыза было известно очень хорошо. Кроме того, его знал и, возможно, дал наводку и первые наставления сам… Я.М.Свердлов, с которым Чеверев встречался в Екатеринбурге и который и «просветил» Чеверева в основах большевизма. Эта дубликатная «пятерка» ревштаба, по замыслу К.Мехоношина, была основной. Общее командование карательной части было передано небезызвестному большевику Антонову-Овсеенко. Это тот самый соратник Ленина «товарищ Антонов» что за десять месяцев до того брал телефон-телеграф и банки в Петрограде в октябре 1917 года. Ко времени посылки на Ижевский «товарищ Антонов» уже оказался в составе первой коллегии ЧК, утвержденной те же Лениным. Вот ее состав: Дзержинский (председатель), Петерс (заместитель председателя), члены коллегии - Шкловский, Кнейфис, Цейстин, Розмирович, Кренберг, Хайкина, Леонтович, Делафабр, Блюмкин, Александрович, Циткин, Ривкин, Рейтенберг, Фенис, Закс, Гольдин, Гольперштейн, Книгиссен, Дейбкин, Шиленкус, Свердлов, Карлсон, Шаумян, Сейзян, Фогель, Антонов-Овсеенко. Позже этот недоучившийся студент будет командовать карателями на Тамбовщине, подавлять крестьянское восстание А.Антонова, вырезая и выжигая села вместе с бронедивизионами Уборевича, конной бригадой Котовского, вместе с тем же кокаинистом-сифилитиком Аплоком и таким же сифилитиком Шлихтером. При Сталине неполучившийся «бонапарт» Антонов-Овсеенко - на дипработе. В Испании будет главным советником коммунистов и анархистов против генерала Франко. Но советовал он неважно, испанские коммунисты с анархистами потерпят поражение в гражданской войне 1936-1939 гг. Сталин вызовет Антонова-Овсеенко в Москву. Там, в подвале на Лубянке, от нового поколения кнейфисов-заксов-ривкиных он получит пулю в затылок в 1939 г. Довоевался, гаденыш! То же самое постигнет и самого К.Мехоношина, только чуть раньше. В гражданскую он будет членом РВС Восточного фронта, членом РВС республики, членом РВС Южного фронта. Ко времени «Великой Чистки» он отойдет от военных дел, будет руководить Всесоюзным научно-исследовательским институтом океанографии и морского хозяйства. И все-таки возьмут его в 1937-м, а в мае 1938-го - расстреляют. На сегодня немногое известно о Я.Рейнфельде. По советским данным и данным партархива Латвийского ЦК, Ян Рейнфельд (или Рейнфельдс) был участником Первой Мировой войны, имел опыт боевых действий. С июня по октябрь 1918 г. командир Уфимского латышского батальона (читай - интернационалистов, так как пополнялся этот батальон исключительно пленными австрийцами и мадьярами, местными татарами, пришлыми китайцами, а также направленными из Москвы и Петрограда латышами и эстонцами). Уфимский латышский батальон будет Ижевцами разгромлен. Однако Рейнфельд уцелеет. В дальнейшем он - командир 7-го Латышского стрелкового полка во 2-ой Сводной дивизии (комдив - Азин), а затем комполка 247 с.п. в 28-й дивизии Азина. На этой должности был до 1923 года. Награжден орденом Красного Знамени. На этом опубликованная биография его обрывается. Данные, собранные по участию Рейнфельда в боевых действиях в Прикамье, дают любопытный потрет этого человека. Рейнфельд был правой рукой садиста-палача Чеверева. В банде Чеверева у него был собственный отряд, только номинально подчинявшийся Чевереву. Очень часто Рейнфельд оказывается как бы в стороне от основных боевых действий, однако контролирует ситуацию. Банда Чеверева, несколько раз разгромленная под Ижевском, под Агрызом, под Сарапулом, восстанавливалась благодаря усилиям Рейнфельда. Он же принимал участие в массовых казнях крестьян. Одна цитата из опуса Дмитриева и Кузьмина «Мятеж»: «Против отряда белых, сосредоточенных в [удмуртской деревне] Петухово были посланы артиллерия и рота Рейнфельда. В результате ожесточенного боя вся деревня была сожжена, жители ее разбежались» (стр.181). Как видим, опыта карательных «ревкомовских» действий Рейнфельду было не занимать. Таинственное исчезновение его после 1923 года наталкивает на мысль о переводе его на нелегальную разведдиверсионную деятельность в системе ОГПУ. Совпартпропагандисты Дмитриев и Кузьмин, которым был доступ ко всем архивам, том числе и архиву Латвийской компартии, умалчивают о биографии Рейнфельда после 1923 г. Профессиональный каратель В.Галанов станет наркомом юстиции Башкирии, позже возглавит республиканский суд. Старался, выявлял врагов народа, осуществлял большевицкое правосудие. В 1937-м ему шепнут на ушко, что следующий - он. Участник всех трех революций Виктор Галанов пустит себе пулю в лоб, только бы не попасть в подвалы НКВД. Но до этого было еще далеко. Пока же строители светлого будущего решили провести мероприятия по восстановлению боевой мощи 2-й армии. Первое мероприятие - облава по Сарапулу. По свидетельству Г.Щеголева, «Утром 10 августа оцепляю со своим отрядом весь город. Стягиваем бесцельно слонявшихся красноармейцев к Московским номерам (на площади против собора). Провели митинг. Люди повеселели. Привезли обмундирование, достали на заводах сапоги, ботинки. Вооружили, получился неплохой отряд, человек около 2000. «На Ижевск!» - был лозунг... Разделили бойцов на два отряда. Командование над первым отрядом принял Антонов, над вторым - Чеверев. Тов.Антонов со своим отрядом пошел на Ижевск со стороны Гольян, а Чеверев поехал на Агрыз, с целью вести наступление оттуда». Читатель заметил резкую перемену в настроении слонявшихся красных армейцев: провели митинг - они повеселели. Отчего? Оттого, что было им сказано: кроме Завода, в Ижевском все - ваше, что взял, то твое! Принцип мародерства был главным в строительстве Красной армии в 1918 году. Это позже он будет сменен на принцип страха - после казней командного состава по приказам Троцкого. Тогда же Щеголев, Антонов, Чеверев, согнав со всего Сарапула сброд, просто объявляли: в Ижевском пива - бочки, водки - залейся, золота-серебра - кованые сундуки, рви, братва, все ваше! Большей частью это были «интернационалисты», набранные из латышей, военно-пленных мадьяр, австрийцев, либо присланных на работы китайцев. Члены ревштаба 2-ой советской армии обещали им, кроме прочего, платить золотыми червонцами за каждого убитого Ижевца. По данным Г.Щеголева, число отряда было чуть больше двух тысяч человек. Одна тысяча должна была идти с Чеверевым, другая - с Антоновым-Овсеенко. Однако другой большевицкий источник, а именно А.Кучкин в своей документальной повести «Чеверев» (1928) описывает историю иначе: Чеверев, которому набили морду под Ижевском, откатился со своей бандой через Агрыз до Сарапула. Здесь он начал собирать банду заново: полторы тысячи мобилизовал из бродящих продотрядовцев, дезертиров, матросов. Их присоединил к Латышскому батальону (около 450 чел.), да своих головорезов - «бонв» - 150 человек, татар и башкир. Итого - 2100 человек, именно это количество указывает Д.Федичкин. Отряд Г.Щеголева по количеству неизвестен. Но, по-видимому, это «бонв», входящая в карательный отряд Азина и Кучкина. Мы помним, что Азин и Кучкин приезжали в Ижевск в конце июля 1918 г. Их сопровождал командир Бирского полка Чернядьев. Группа Антонова-Овсеенко - это не тысяча повеселевших красных армейцев. Во-первых, Я.Рейнфельд имеет в своем распоряжении 530 латышей и мадьяр. Во-вторых, после разгрома Антонова-Овсеенко будет упоминаться Мензелинский батальон, который откажется еще раз идти на Ижевск - 700 человек. И это после разгрома! Таким образом, тысяча красных из Сарапула, из них много китайцев, плюс Бирский полк, плюс Мензелинский батальон, матросы Раскольникова и латыши-каратели Рейнфельда. Именно этот отряд оперативно выдвигался со стороны Гольян на карательную акцию. Д.Федичкин оценил общее количество противника на Гольянском направлении в 6000 человек. Авторы опуса «Мятеж» проговариваются: «…имея в руках 4 тыс. чел. в Сарапуле, можно было в то время организовать одно общее наступление со стороны Гольян и Агрыза, окружить ижевцев, тем более белочехи тогда еще не угрожали Сарапулу» (стр.218). Очевидно, эта цифра ближе к правде, чем тысяча сарапульских сапожников и бродячих красноармейцев, выловленных Щеголевым. Они же, авторы «Мятежа», оценивают артиллерийскую мощь красных в 9 орудий: четыре пушки дали Чевереву, пять пушек - Антонову. Другие источники все, как один, говорят о 8 орудиях у Антонова. Да еще об автомобиле «Руссо-Балт», на котором он собирался въехать в Ижевск. РАЗГРОМ КАК ОН ПРОИЗОШЕЛ Орде Антонова-Овсеенко нужно было пройти примерно 40 верст. Дорога от пристани Гольяны до Ижевского шла низинами, болотами, чахлыми березняками да осинниками. Кое-где тянулась узкоколейка, но она была в нескольких местах разворочена, а паровозики-кукушки стояли с остывшими котлами. Огневая мощь карательной бригады состояла из двухбатарейного артдивизиона (8 орудий) и 32 пулеметов. Обоз в десятки подвод был полон боеприпасов. Красным бандитам было сказано, что при взятии Ижевского патронов они не должны жалеть, потому что в эти подводы они затем будут наваливать добро Ижевцев. Политкомиссары подогревали нерусскую банду россказнями о сказочных богатствах Ижевцев: что каждый дом в Ижевском набит серебром, что наряды своих женам Ижевцы заказывали в Парижах, хранят шелка, муслины и собольи шубы в сундуках, что во многих огородах закопаны золотые клады. В доказательство приводили знаменитый случай в Сарапуле. Там еще весной, в апреле, взяли купца Стахеева. Потребовали выдать клады. Стахеев сказал, что есть у него сундук, полный серебряными рублями. Пошли, извлекли сундук из подпола. Там же были ассигнации и ценные бумаги. Стали дальше спрашивать. Молчит купец. Связали ему руки за спиной, повели на Каму. Там столкнули с мостков в ледяную воду, конец веревки держат в руках, через минуты две потянули: «Вспомнил, где другое закопал?» Стахеев вспомнил. Сказал. Пошли, откопали еще один ларец кованый, полный серебра. Стахеева опять в реку столкнули. Еще подержали две минуты, вытащили чуть живого - молчит. Снова опустили. Увидев, что пошли пузыри по воде, все-таки вытянули. Заговорил купец. Выдавил из себя о третьем завете. Пошли, выкопали жестяной бидон, полный екатерининских прадедовских ефимков. И так шесть раз пытали. Все выпытали. А когда выпытали, то столкнули купца в темную воду, по которой плыли с верховьев белые льдины. А вытаскивать не стали. Хохотали каратели: ловко это! Сами тряслись от алчности: точно также с Ижевцами поступим, вытянем клещами из них все про их клады... Высадку на пристани Гольяны провели успешно. Пустили сначала латышей под командой Я.Рейнфельда. Под его началом было 500 штыков, 30 сабель, 4 пулемета. Латыши расчистили плацдарм для остальных частей. С Камы стали подниматься барки и буксиры, набитые китайцами, австрийцами, люмпенами и балтийскими матросами. Путь на Ижевский с востока им казался открыт. Одновременно снова по Казанской железной дороге на Ижевский шла Чеверевская хорошо вооруженная банда: 2000 человек пехоты, 200 человек конных, при восьми орудиях. Там точно так же работали политкомиссары. Промывали мозги лозунгами о революции, об опасности «черносотенцев», о несметных богатствах Ижевска, которые «надо взять». Совместными действиями эти 8 тысяч головорезов при 16 орудиях и десятках пулеметов должны были зажать Ижевский в клещи с юго-запада и востока, разгромить восстание, произвести казни повстанцев. И на этот раз Ижевцы фронтовики-офицеры использовали свой боевой опыт. Штабу Обороны было ясно, что одновременно удержать и отбросить от города такую силу Ижевцам невозможно. Однако благодаря разведке, у них был запас времени - два-три дня! Этот временой фактор и был использован. Штаб обороны призвал горожан на строительство оборонных сооружений и рытье окопов вокруг Казанской железной дороги. Как уже упоминалось, весь город был разделен на жилые кварталы, во главе стояли квартальные. Штаб обороны передавал свои призывы через них: со своими лопатами, кирками, топорами - на рытье окопов. Сотни фронтовиков, заводчан, крестьян из близлежащих сел участвовали в этом беспримерном устроительстве «фортификации». Были использован опыт маскировки огневых точек и позиций. Были размещены пункты наблюдения и корректировки огня. В окопах на расстоянии 12 верст от Ижевска разместилось до 800 фронтовиков. Были пристреляны все позиции. Ижевцы все делали по «науке». В каждой огневой точке была оставлена дощечка с таблицами дистанций до возможных линий и наступления противника. Позади этого первого «вала» был устроен второй, резервный, также в окопах. Дальше шли третья и четвертая вспомогательные линии обороны, с лазаретными фурами, околодками и пунктами перевязки, с санитарными командами и пунктами питания, с запасами боеприпасов и взрывчатых материалов. Командовал этим «фронтом» поручик Зебзиев, уроженец Ижевского, прекрасно знавший окрестности. Все это было заблаговременно подготовлено к отражению более чем двух-тысячного отряда с юго-запада. Сведения, что шел отряд Чеверева, патологического типа, уголовника и палача, подтверждаются более поздними мемуарами советских авторов. Кстати, они не скрывали, что «палачом» Чеверева называли даже его соратники. Именно его тысячная банда, обросшая мусульманскими ротами, была брошена на Ижевский от Агрыза. 17 августа эшелоны Чеверева вошли в зону Ижевцев. Их пропустили на первые 6 верст. Затем замкнули позади них фронт. Эшелоны, имевшие блиндированные площадки, продолжали движение на Ижевский. Однако в 6 верстах от города железная дорога оказалась полностью разрушена. Ижевцы растащили даже шпалы (из них делались долговременные огневые точки) и срыли саму насыпь. Чеверевцы, татары, мадьяры и латыши, стали сгружаться. Пехота, выстроившись походным порядком, продолжала двигаться на Ижевский. Кавалерия выслала разведку. Ижевцы никак не обнаруживали своего местонахождения. Артнаблюдатели красных смотрели в бинокли на затихший Завод, громадная труба которого возвышалась над Прудом. И не увидели ничего настораживающего. Красные решили, что повстанцы разбежались, и Ижевский окажется легкой добычей. Выстроившись колонной, они зашагали по тракту вдоль разрушенных железнодорожных путей. Имея большой опыт карательных акций, массовых расстрелов, сожженных сел, в которых им приходилось иметь дело с крестьянами, чье вооружение в лучшем случае было представлено охотничьими берданками, Чеверев, по свидетельству мемуариста, даже выслал ни боковых, ни фронтовых дозоров. Ижевцы дали колонне втянуться в «мешок» по тракту. Затем по колонне врезал единственный бронированный пулемет Ижевцев. Его поддержали слаженные залпы винтовок. Повстанцы с хорошо укрытых позиций начали расстреливать этот сброд. Кавалерия красных оказалась вся на лошадях, реквизированных у крестьян. Лошади испугались стрельбы и взрывов, сбросили ездоков и ускакали под улюлюкание Ижевцев. Красные пытались занять круговую оборону на земле и открыть огонь из своих пушек. Однако Ижевцы метким огнем перебили орудийную прислугу. Люмпены и шпана Чеверева, как и латыши с мусульманами поняли, что для многих - это последний день на земле, что никаких «золотых кладов» им не видать, так как зароют их, как те клады, только никто не будет откапывать. Стали отступать, прорываясь через линии обороны позади, оставляя убитых и раненых. Роты под командой Зебзиева гнали их сколько было возможности от Ижевского. А конная разведка - еще дальше, отлавливая отставших. СТРАТЕГИЧЕСКАЯ ПОБЕДА После разгрома карателей на Казанском направлении Ижевцы остановились на укрепленных рубежах. Победу на этот раз не праздновали. Было некогда. Несколько рот и взводов вернулись в город. Им на смену пришли свежие роты, частично из учащейся молодежи. Так налаживалась «ротация» подразделений, которая позже будет так часто применяться в современных войнах, вплоть до войны США в Ираке. Ижевцы, со своим здравым подходом к любой задаче, с первых дней Обороны применили прием «пересменки» взводов и рот. Теперь пришла очередь для 6-тысячного отряда, что вел Антонов-Овсеенко от Гольян. Разведка доносила: большевицкая орда развоилась, идет двумя потоками. Один, поменьше, по болотистому Гольянскому тракту, на Завьялово, обходя город с юга. Другой, до пяти тысяч штыков, Антонов-Овсеенко пустил по шоссе вдоль узкоколейки, прямо с востока. (Железная дорога Ижевский - Гольяны была построена и введена в эксплуатацию в 1916 году) По задумке этого стратега-недоучки, вся 8-тысячная масса должна была соединиться в Ижевском и совместным ударом с юго-запада, юга и востока раздавить повстанцев. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Чего Антонов-Овсеенко не ожидал, это полного поражения двухтысячной банды на юго-западе. Вполне вероятно, что он даже не знал, что 17 августа чеверевцы и латыши были отбиты. Потому что продолжал движение на Ижевский. Более того, Рейнфельд, как пишут совпартисторики, по какой-то причине оставил Антонова-Овсеенко и отошел назад, к Гольянам. Там засел на пароход. Военная мысль Ижевских капитанов и поручиков работала, можно сказать, в генеральском режиме. На Гольянском направлении Ижевцы применили уникальный по смелости, риску и точности исполнения стратегический ход. Считая себя великим полководцем, Антонов-Овсеенко спал и видел, как он берет в клещи Ижевск. Бульшая часть шла по шоссе вдоль железной дороги, от пристани, оставив г.Воткинск у себя в тылу. Другую часть, в тысячу человек, он послал южнее, по Гольянскому тракту, на село Завьялово, что в 12 верстах к югу от Ижевского. Как свидетельствуют мемуаристы, еще 14-го августа, после отражении наскока большевиков из Воткинска, Ижевцам стало известно от пленных, что соседний рабочий город - за них. Там есть своя организация фронтовиков. Там точно так же лютует ЧеКа. Оттуда Ижевцев предупредили загодя о десанте. Воткинск - родина великого русского композитора П.И.Чайковского - находится на расстоянии 45 верст от Ижевского. Это был промышленный центр, который поставлял паровозы, паровые и дизельные двигатели. Население - 35 тысяч человек. Города роднились через кланы. Ижевцы, случалось, находили работу на заводах Воткинска. Воткинцы, бывало, перебирались в Ижевский. Была, однако, немаловажная разница между ними. Ижевский исторически сложился как город оружейников. Оружейное дело и все, что с ним связано, стало особинкой Ижевцев. Поэтому, возможно, и в характере у них преобладали такие качества, как добрая толика индивидуализма, самоуважение, личная храбрость. У воткинцев, с их крупным промышленным производством, развился коллективизм, сплоченность вокруг идеи общего. Можно с уверенностью сказать, что социалистические бредни в среде воткинцев укоренились гораздо крепче. Позже мы увидим, как это отразилось на судьбе всего Ижевско-воткинского восстания. А в те дни, сразу после разгрома отряда воткинских коммунистов, Ижевцы послали своих представителей к соседям: мы начали, не будет ли вашего желания присоединиться? Воткинский союз фронтовиков подтвердил: если поможете людьми и оружием, мы присоединимся, выступим против большевиков и комиссаров. Вот здесь и проявился блестящий дар стратегов у Ижевцев. Они знают, что шеститысячная орда прет на них с восемью пушками, 32 пулеметами с востока. В то же время они должны держать оборону на юге, на Казанской железной дороге - разведка доносит, что чеверевские недобитки опять переформируются, получая подкрепления. Что же Д.Федичкин и Штаб обороны предпринимают? Они собирают усиленную роту в 250 человек под командой прапорщика Болонкина - и высылают в обход большевицкой лавине на Воткинск. Это был чрезвычайно рискованный маневр. Ижевцы должны была выйти в глубокий тыл большевикам, поддержать восстание воткинцев, разгромить чекистов и армейские подразделения большевиков в Воткинске. Затем, по мере развития событий, усиленные рабочими воткинских заводов, ударить в спину Антонова-Овсеенко. Было очень много «неизвестных» в этом плане. Насколько воткинцы готовы к боям? Как сильна и влиятельна их организация фронтовиков? Смогут ли они сорганизоваться и единым ударом с ротой Болонкина подавить большевиков в самом Воткинске? Смогут ли затем быстро выдвинуться и ударить в тыл Антонову? Надо было учесть, что Кама была в руках матросов небезызвестного Ф. Раскольникова: его канонерные лодки, пароходы, переделанные под военные суда, своей живой силой и огневой мощью и поддерживали Антонова-Овсеенко, и не давали возможности маневра. Латыши Рейнфельда с частью матросов прохлаждались на пароходах, заливаясь спиртом. Однако Ижевцы - с их характером! - не отступили. Итак, воткинцам было сообщено, что утром 17 августа им на помощь придет отряд Болонкина. Вооружения у воткинцев не было. Отряду Болонкина поэтому пришлось нагрузиться дополнительными винтовками и огнеприпасами. Задача была не из простых: ночью, лесными путями, обойти движущийся навстречу 6-тысячный большевицкий отряд, переправиться через ряд водных преград, выйти на Воткинск по возможности не замеченными, в установленное время, на заре, атаковать город, извне поддерживая восстание в городе. В ночь с 16-го на 17 августа отряд Болонкина вышел из Ижевска. В то время, как роты поручика Зебзиева отбивались от наседавших бандитов на юго-западе, а колонны Антонова-Овсеенко маршировали по трактам на Ижевский с востока, воткинцы атаковали свой реввоенсовет и казармы. Оружия у них было мало, в основном револьверы и несколько винтовок. Однако в самый решающий момент им на подмогу пришли Ижевцы. Они появились ускоренным маршем, быстро раздавая винтовки и патроны и тут же включаясь в атаки на большевиков. Удар был ошеломляющий. Воткинские большевики, чекисты, милиционеры, отстреливаясь, стали разбегаться. Через несколько часов их сопротивление было подавлено. Повстанцы овладели городом. Остатки красных бежали в сторону станции Чепца, под прикрытие 3-й красной армии. Это была блестящая стратегическая победа. Тем более, что результатами ее повстанцы тут же воспользовались. После радостного приема воткинцами, Ижевцы, подкрепившись, стали разворачиваться назад. А бой под Ижевском только разгорался. "ВЕРНОСТЬ" | |
|
| |
| Просмотров: 2307 | |