Ежедневно поступают сообщения об обстрелах киевскими силовиками населенных пунктов Славяносербского района. О сложившейся на сегодня ситуации на линии соприкосновения ЛуганскИнформЦентру рассказывает командир Славяносербского гарнизона 7 бтро (батальон территориальной обороны) Корпуса Народной милиции ЛНР Денис Москаленко.

На днях пообщался с товарищем. Поговорили о жизни и о планах на будущее. Он, как старший по возрасту много чего насоветовал. Я внимательно слушал его нравоучения о том, что не нужно голову забивать всякой войной, а лучше идти работать на «шиномонтажку» — вкалывать с утра до ночи, чтобы заработать денег и прожить на них до следующей зарплаты.

Ходить по клубам и знакомиться с девчонками. Тратить, тратить и работать, чтобы опять тратить. В общем жить как среднестатистический потребитель. И тем самым побудил меня написать эту статью.

Мне кажется, что большинство обывателей считают, что главная задача в жизни — это построить дом, посадить дерево и вырастить ребенка. А также всем известен полный цикл жизни таких людей: с малых годов родители отдают в садик, потом в школу, потом в высшее учебное заведение.

- В целом надеешься на перемирие?
- Сами видите, сколько людей приехало в Донецк на праздники. Все устали, все рады перемирию - хоть какому-то. Теперь здесь должна заработать государственная система. Не будет системы - будем воевать здесь еще лет десять, как на Ближнем Востоке. Спроси там человека: за что он воюет? А он и сам уже не знает, кто враг и когда война началась…

- Почему никто не верит в быстрое окончание войны?
- Они обязательно начнут. В них столько средств вложили. Вся техника с Ближнего Востока, которая использовалась там американцами, теперь здесь. Ради чего сюда везут хаммеры песочного цвета - понятно. Но я не думаю, что кому-то из моих бойцов стало страшно от этого.

Геннадий Дубовой журналист. Журналист необычный. То, что он пишет, принято называть военной журналистикой. Если кратко – военкор. В большой журналистике Геннадий с 1994 года.В качестве военкора побывал в Абхазии, Чечне. Теперь воюет и пишет на фронтах ДНР.

«Почти всю сознательную жизнь я служил», - говорит о себе офицер Имперского Легиона Руслан Стародубов («Пастор»). Нынешняя война стала для него третьей по счёту. Срочную службу он проходил в Чечне – в первую кампанию, а во вторую воевал уже в рядах в качестве профессионала. До событий на Донбассе Руслан служил в якутском ОМОНе, в воздушно-десантных войсках, в охране московского вокзала…

«Детские деревни-SOS» — это международная негосударственная благотворительная организация помощи детям-сиротам. Детский дом семейного типа — так называется это сообщество, где лишенные родной семьи детишки вновь обретают маму, а иногда и папу.

Сегодня в России — шесть таких деревень, всего в них живут около 400 детей-сирот. В подмосковном Томилино первые приемные семьи появились еще в 90-х. В каждой из них сложились свои традиции.

"...когда во главу угла ставится беззаконие и превозносится ложь — это обман и преступление. Сейчас наступила эпоха лжи, и это всемирный процесс. Когда ненависть, убийства, насилие пытаются облагородить какими-то патриотическими лозунгами. Это путь к хаосу. И для этого применяются разные механизмы. Идеи под разрушение можно подвести разные. В Украине она одна, на Ближнем Востоке — другая, где-то еще — третья. А источник один — ложь. А ложь всегда наказуема. Она не может жить. Наша земля святая, поэтому и козни такие… Это битва за души человеческие".

Дариуш Леманьски – единственный официальный польский доброволец в армии Новороссии, рядовой первого реактивного дивизиона батальона «Кальмиус» – вызывает разные чувства: гнев, страх, восхищение, ненависть, но никогда не оставляет людей равнодушными. В Донецке он находится с начала октября 2014, но времени не считает – время здесь летит очень быстро. Дарек приехал в Новороссию, чтобы прогнать с Украины бандеровцев и неонацистов. Еще живя в Англии, он видел, насколько лживой представляется ситуация на Донбассе, представленная европейскими СМИ. Решил чем-то помочь сам, непосредственно.

В бесконечных обсуждениях Новороссии на заднем плане остаются люди, рискующие в этой войне больше других. С точки зрения властей и общества Украины, которые весь год сражаются с российской интервенцией, их или просто нет, или они «ватники», достойные в лучшем случае пули или тюремной решетки. Эти люди родились в УССР, видели независимую Украину и порвали с ней ради России. В отличие от российских волонтеров, при падении непризнанных республик им некуда будет возвращаться. Именно о них украинские журналисты говорят: «Их нужно просто убить». Они — повстанцы, жители Донбасса, для которых борьба за свою землю — не метафора, а в буквальном смысле схватка за себя и свои дома.

С Артемом Дьяченко и его женой Эллой мы встретились в Перми. Этот пятидесятисемилетний мужчина за свои взгляды заплатил высокую цену: во время осады аэропорта Донецка он получил тяжелейшее ранение и потерял ногу. За время войны он прошел осаду Славянска, битву вокруг Саур-Могилы за Южный котел, сражения в пригородах Донецка. В момент, когда вы читаете эти строки, скорее всего, он уже вернулся в Донбасс.

— Я ходила зимой в шапке-ушанке и была очень похожа на мальчика, тем более голова моя была стриженая,— рассказывала Екатерина Михайловна Иванцова,— прихожанки заставляли меня снимать шапку — говорили, ты же мальчик, тебе нельзя в церковь в шапке! Настоящих-то мальчиков в приходе не было.

Но для того чтобы совершать службу архиерейским чином, необходимо было найти хотя бы четырех иподьяконов, которыми в старое время всегда были мальчики. А здесь были только два старика да монахиня из уже разоренного Владимирского монастыря. Так что четвертым иподьяконом Владыка назначил меня. Я заходила в алтарь, выносила свечу, стояла с посохом, помогала облачать архиерея. Владыка меня очень любил, старался угостить чем мог в эти голодные годы, всегда оставлял для меня большую просфору…. Прислуживать ему, быть в церкви для меня всегда было большой радостью.

Не узнать в улыбающемся новобранце на фотографии всеобщего любимца — добродушного Юрия Никулина просто невозможно. Таким он был осенью 1939 года.
Впереди — почти 8 лет службы, звание старшего сержанта, и две войны –Финская и Великая Отечественная.
Однажды он обмолвится об этом в "Бриллиантовой руке", но фраза недотепы Горбункова о том, что он с войны не держал оружия так органично впишется в диалог, что зритель даже не придаст ей особого значения.
Но давайте по порядку.

Сейчас единственно возможная политика – все на фронт, всё для Победы. Уволить может лишь смерть в бою. Или мы уже победили? Враг изгнан за пределы Донецкой и Луганской республик, они объединились и мы живём в  подлинно народном государстве? Уже создана прекрасная Новороссия – лаборатория социально-экономического креатива, модель будущего для всей России, государство высших смыслов, основанное на Божественной справедливости?..

…Замечательный московский фотограф и журналист Игорь Старков после встречи со мной, Матросом и Артистом написал, что мы «романтики первого этапа войны», а сейчас пришли люди злее и жестче, армейские менеджеры. Как всякий не воевавший, он заблуждается. Романтики не спешат на войну, они предпочитают грезить около. Никогда мы не были романтиками, ибо обретаемая в бою безжалостная ясность видения исключает всяческие иллюзии, питающие романтическое восприятие действительности. И когда зацикленные на ложно понятом прагматизме «реал-политики» обвиняют нас в стремлении к иллюзорной цели – Новороссии, мы отвечаем: без создания таковой ни одна проблема России не будет решена, но все они усугубятся чрезвычайно; надежды «реалистов» на мирное разрешение конфликта между филиалом ТНК Украиной и пограничьем госкорпорации РФ – ЛНР/ДНР безумны. Попытки договориться с  глобализаторской теневой элитой  и трусливо увильнуть от Большой Войны за достойное место русских в мировой Системе обернутся кровавейшей иллюзией. «Западу от России надо одно, – заметил ещё советский разведчик, – чтобы её не было». В его правоте все не иллюзорики убеждаются уже ежечасно: гарантируемая  системами залпового огня деиндустриализация, гаубично-минометное инфраструктурное обнуление, карательными операциями довершаемая элиминация «лишнего» населения Юго-Востока бывшей Украины – модель для разборки Российской Федерации.

Каждый раз, как я беру интервью у наших замечательных людей, мне всегда хочется донести до вас,  дорогих читателей и зрителей, какой этот человек в жизни. Гена – удивительный, прекрасный, искренний человек. Мне с ним очень легко общаться, его взгляды на происходящее я полностью разделяю и поддерживаю. Говорят, война меняет людей, делает грубыми. Это явно не о нем! Его серьезный, задумчивый взгляд, во время общения меняется на искреннюю улыбку. И эта улыбка в первую очередь видна в его глазах. В них не видно пожирающей душу ненависти, злобы, или усталого безразличия. Да, наверное, страшнее всего мне было бы увидеть в глазах человека, ушедшего из мирной жизни и ставшего на защиту правды – безразличие или разочарование.  У Гены я увидела спокойную, не напускную уверенность в себе, уверенность в правде, за которую он стоит. Что и говорить…он настоящий воин. Русский воин.

Рафаэль человек необычный.  Мы слышали и видели добровольцев из Европы, которые едут помогать ополченцам Новороссии защищать свою землю от киевской хунты, но бразильцев в ополчении пока еще не было. Бывший бразильский полицейский, до этого успевший отслужить о французском Иностранном легионе решил присоединиться к ополчению Новороссии. В настоящее время Рафаэль уже находится на базе создаваемой французскими и сербскими добровольцами совместной бригады и, скорее всего, останется воевать именно в составе именно этого подразделения. Мы решили поговорить с ним о том, что его сподвигло принять именно такое решение. Первое, что нас удивило, это достаточно хороший русский язык и совсем не южная внешность нашего собеседника.

Известна поговорка о том, что героями не рождаются, а становятся. Однако герои – это не только те, кто ведет бои на передовой. Сражения не выигрываются солдатами, если за ними не стоит еще одна армия – тех, кто помогает воинам и гражданским жителям, страдающим от войны. Безкорыстный труд волонтеров без всякого преувеличения можно назвать героическим.

Сегодня мы беседуем с одним из таких добровольных помощников, принимавшим участие в событиях в Новороссии.

Две информации в один день сошлись на моём мониторе. Сербский добровольческий батальон, воевавший в Донбассе на стороне ополчения, вернулся на родину. А объединение сербских и русских женщин «Матрона» устроили праздник для школьников сёл Ковилово и Врбовски, названных в честь героев, погибших во Второй мировой войне, Виктора Вербовского и Михаила Ковилова.

Седьмого апреля отметит 50-летие известная художница из  Великобритании Элисон Лаппер, которая  родилась с врожденной аномалией — у нее нет рук и практически нет ног. Это произошло в результате действия препарата от токсикоза, который в 60-е годы прошлого века  прописывали беременным.

Элисон начала рисовать еще в три года. Сначала она рисовала ногами, а когда пальцы утратили чувствительность, то брала кисточку в зубы и рисовала. Её приняли в художественный колледж, затем  она окончила университет и стала известной художницей.

В Калмыкии живет настоящий японский самурай-камикадзе. 96-летний Еситеру Накагава воевал во второй мировой против США и СССР. Попав в плен, Еситеру сделал себе харакири, но выжил благодаря советскому хирургу. Сейчас самурай болеет за российских спортсменов, празднует День Победы и предостерегает от войны с Россией.

В маленьком затерянном среди бескрайних калмыцких степей поселке Южном 96-летнего дядю Сашу знает каждый, хотя его настоящее имя могут выговорить немногие односельчане. На самом деле дядю Сашу зовут Еситеру Накагава. Он, пожалуй, единственный японский самурай, живущий в России. Причем не просто самурай. Еситеру был летчиком-камикадзе, воевал во Второй мировой против американцев и СССР. А после того, как его сбили в воздушном бою и взяли в плен, Еситеру, следуя традициям самураев, сделал себе харакири и ... выжил благодаря искусству советского хирурга.

Наши добровольцы в Боснии и Косово сражались за то, чтобы война не перекинулась в Россию. Чтобы осознанно пойти на смертельный риск, человеку нужна веская причина. Чтобы стать солдатом, необходим душевный стержень. Добавить к этому присущее нашему народу чувство справедливости, и вот он — психологический портрет русского добровольца.

Танчик - герой Новороссии. Один из множества.
       - Послушай, дружок, сказочку от Танчика.
       "Танчик" - это позывной. Потому что его носитель в прошлом сильно рубился в World of Tank, имел кучу всякой технике в "ангаре" тамошнего аккаунта. И ещё по одной причине...
       - Вообще я еврей, потому что мамам моя - еврейка. Мама меня хотела отправить в Хайфу, однако там тоже воевать пришлось бы, потому что если ты не врач и не инженер, то путь только один - в армию. Так что очень сильно мама не хотела, чтобы я воевал, но от судьбы не уйдёшь....
       Я поперхнулся, сбиваясь с ритма записи интервью. Поверить, что Танчик - еврей, практически невозможно. Сознание автоматически рисует тщедушного, замученного нападками грубых антисемитов интеллектуала, в умном блеске глаз которого - вся скорбь иудейского народа. Танчик же - богатырь за два метра ростом, квадратный как в плечах так и в талии, ещё и в бронике пятого класса - эдакий самоходный бронированный шкаф. Огромная борода лопатой, решительный отсвет стали в серых глазах прирождённого воина, чудовищные кисти-лопаты, в которых неподъёмный АГС смотрится детским конструктором. В этом - вторая причина его позывного. Сплошная мощь, настоящий живой танк!
       - У меня всё началось 4 апреля, мне звонит товарищ и говорит: "Ты готов принять радикальное участие?" Он, кстати, сейчас съ...я в Россию и живёт там себе тихо. А мне совесть не позволяет. Я тогда схватил полотенце - кухонное, зелёное, сам не знаю зачем, и на базу. Там встретил толпу наших, очень яркие ребята, большинство уже - Царство Небесное, думаю встретимся на том свете. Выломал себе какую-то трубу, и прихватил с собой. Когда мы заходили на СБУ я этой трубой как начал х..ть в щит мента, уже после команды "Милицию не трогать!" Так лупил что щит вмялся внутрь. Меня от него оттащил Пономарёв, будущий мэр Славянска, и меня тогда чуть не расстреляли. А бил я потому, что он этим щитом рубанул одного нашего, рассёк ему шею и кровь хлынула потоком!.... Кстати, когда брали наркоманскую точку, я взял руками железную дверь и скрутил её как рулон до замка, а потом аккуратно замок открыл.

Миротворческий батальон «Ангел», созданный Алексеем, принял присягу мирным жителям Донбасса и любой может попробовать вступить в его ряды. По словам Алексея, война не остановится, если люди будут оставаться в стороне от ее проблем. Алексей Смирнов рассказал «Свободной прессе» о том, как война изменила его судьбу, как можно стать ангелом и немного о современном российском кино.

3 июня прошлого года хирург В. И. Шистка был смертельно ранен в Красном Лимане. Никто: ни семья, ни сотрудники, ни друзья – до сих пор не верят, что его уже нет.

Багровеет сукно гробов, отпевает убитых батюшка и командир роняет краткие слова о том что: "Господу нужны лучшие, и он их взял!"

Наш батюшка - высокий, с пламенным взором истово верующего человека. Пылко молится о даровании победы нам - и его слова будят гулкий набатный отклик в душе. Он приехал из Москвы окормлять наше воинство. На мой мягкий вопрос:

- Отчего так мало священников из России?

Махнув рукой отвечает просто:

- Патриарх запретил священникам молиться о даровании победы воинству Новороссии. Типа вы мятежники, воюете против законных властей.

Это киевские-то "прыгуны на майдане", совершившие фашистский путч на деньги заокеанских сатанистов и недавно легализовавшие на Украине гей-парады, а также объявившие о создании здесь "церкви Сатаны" - "законные власти"?

Я отхожу ошеломлённый. Если это так - даже и не знаю, что сказать. Будем пока считать, что я что-то перепутал - а потом уточним в интернете. Хотя какая разница! Епископ Гермоген в Смутное время пошёл против всего тогдашнего православного духовенства, продавшегося гнусным иезуитам, когда понадобилось защитить свою Родину от поляков и католичества. Мы тоже будем драться, как бы то ни было, любой ценой и до конца.

Горан Геровац, начальник логистики Сербского гусарского полка, бойцы которого сейчас сражаются в Новороссии — человек удивительной судьбы. Война для него началась в 1991 году и продолжается до сих пор: Югославия, Хорватия, Босния, Герцеговина, работа под прикрытием в Косово, а теперь Новороссия. Горан живет на Кавказе уже 5 лет с супругой Розой, но сейчас находится в Москве и занимается организационными вопросами сербских добровольцев, слава о которых вышла уже далеко за пределы Новороссии. Впереди у них новые рубежи. Русский мир пробуждается, но Россия еще спит и главное послание патриотических сербов — разбудить ее, уверен Горан.

Бузина был и хотел оставаться русским малороссом — влюбленным в Российскую Империю, гордящимся тем, что живет рядом с местом, где Нестеров впервые сделал свою знаменитую петлю, охотно носившим дроздовский мундир, но вместе с тем влюбленным в Малороссию. Гоголевскую Малороссию, а не того австрийского гомункулуса «Украину», в которую начиная с Тараса Шевченко начала превращаться его родина.

Олесь Бузина был русским и малороссом одновременно, и его убили именно за это, в то самое время, как Президент Русского Мира рассказывал журналистам, что «мы не можем вмешиваться в дела суверенной Украины» и что «Украину никто не отделял от России, мы сами её отделили». Конечно, не можем вмешиваться. Если бы могли, я бы сегодня выпил с Бузиной кофе на Владимирской в освобожденном русском Киеве, который он так любил, да прогулялся бы до Андреевского спуска к «дому Турбиных», дому Булгакова, где была написана любимая книга Олеся — «Белая гвардия».

Олесь весь свой талант писателя, историка, публициста посвятил борьбе с убивавшими его город мутантами. Никто не мог поспорить с тем, что ему присущи интеллектуальная острота, великолепное чувство стиля, удивительное и почти недостижимое для других умение разбирать сложнейшие исторические и культурные вопросы на простейшем языке, но без уклонения в фоменковщину и прочую параисторию.

На площади Ленина плещется море голов и вьются родные флаги - Донбасской Федерации и России. Усиленные репродукторами голоса ораторов сотрясают солнечный свежий воздух. Но нам некогда отвлекаться на них - мы работаем. Мы - это ДМО. Добровольческий Медицинский Отряд. Киев приказал своим частным скорым из компании "Добродия" не выезжать на российские митинги. Ряд медицинских учреждений запретил своим сотрудникам под страхом увольнения бывать на митингах. Люди, отдающие такие приказы, мало того что нарушают все моральные и Божеские Заповеди (иногда возникает впечатление, что те для них и не существуют) - они нарушают сами Уголовный Кодекс Украины и принуждают к нарушению своих подчинённых. Умышленное неоказание медицинской помощи медработником нуждающемуся в ней - серьёзная статья. Мы - не фашисты. Мы дети своего народа, плоть от плоти его, потому мы верны своему долгу, своей врачебной клятве и мы здесь, среди наших людей, наших пациентов.

Мыслей о смерти у него не было, даже когда он лежал тяжелораненый, истекающий кровью, а старуха с косой стояла буквально за плечом, примериваясь, когда нанести последний удар. Он чувствовал ее ледяное дыхание. Но верил, что ее время еще не пришло…
И вдруг Вячеслав услышал сильный взрыв. Он не видел его, потому что лежал с закрытыми глазами, ни на секунду не теряя сознания.
Боевики, почувствовав безвыходность своего положения, привели в действие мощнейшее взрывное устройство. Взрывная волна прошла прямо над стенкой, за которой находился Вячеслав, засыпав его обломками кирпича и бетона толщиной более метра.
А потом Слава услышал голоса своих товарищей…

Врачи насчитали на теле Вячеслава шестнадцать проникающих огнестрельных ранений. Несколько из них — по всем канонам медицины (!) должны были бы быть смертельными. Плюс тяжелейшая контузия.
Люди в белых халатах разводили руками: то, что пациент выжил, было просто чудом…
А может, это они сотворили чудо?..

В Америке Алексея Талай часто принимали за Ника Вуйчича: прохожие улыбались и здоровались, просили разрешения сфотографироваться.

В характере двух сильных людей, действительно, много общего.

«Последняя жертва второй мировой войны,» – писали о нем немецкие газеты. У войны были счеты к семье Талай: дед моего собеседника, Алексей Трофимович, вернулся с фронта победителем.

Имя внуку дали в честь деда: Алексей.

8 мая 1999 года 16-летний первокурсник Оршанского техникума Алеша Талай приехал в деревню, чтобы поздравить деда-ветерана с наступающим праздником. Вышел во двор – увидел, что мальчишки разложили костер в опасной близости от деревянных построек.

Пацаны при виде взрослого разбежались. Алексей принялся тушить пламя, разбрасывая палкой горящие головешки… В этот момент и раздался взрыв.

Врачи честно предупредили родственников, что Алексей не жилец: взрывом ему оторвало руки и ноги. Многочасовая операция, палата интенсивной терапии, тяжелейшее осложнение, бокс для умирающих, а затем надежда в образе профессора Абрамова из Минского военного госпиталя. И снова бесконечные операции, реабилитационные процедуры, адаптация к новой жизни – без рук и ног.

Владимир Дмитриевич Сарабьянов преставился 3 апреля. Его имя стало при жизни частью мировой культуры. Он был не просто уникальным специалистом по древнему русскому искусству, он был из тех, кто спасает, воскрешает, дает жизнь. С 1991 года он бригадир художников-реставраторов, руководил реставрацией икон из музеев России и комплексными реставрационными работами по древнерусским фрескам Мирожского и Снетогорского монастырей Пскова, храмов Новгорода, Полоцка, Старой Ладоги, фрескам Андрея Рублева в Звенигороде, ансамблям монументальной живописи Московского Кремля и Кирилло-Белозерского монастыря. Этот разговор был записан в декабре 2011 года, буквально на ходу — Владимир Дмитриевич выкроил время и лично провел корреспондента Владимира Липилина и фотографа Наталью Львову по плитам и лесам Преображенского храма в Полоцке. 6 апреля Владимиру Дмитриевичу Сарабьянову исполнилось бы 57 лет.

Словосочетание «отец города» сегодня девальвировано ироническим его употреблением. Евгения Ищенко можно было назвать так безо всякой условности и натяжки. За отпущенный ему короткий срок пребывания на посту он на самом деле стал подлинным отцом своего города – отцом самоотверженным, любящим, рачительным, отдающим всего себя без остатка. Руководитель казачьего информационного центра из Свердловска Анна Хохлова так и говорила о нём: «Для оставшихся двадцати тысяч (из шестидесяти!) жителей Первомайска Евгений Станиславович был как родной отец».

Ищенко принадлежал к числу тех руководителей нового формата – нестяжателей и созидателей, что, не имея никакой подготовки к подобной деятельности, справляются со стоящими задачами, благодаря своей честности, жизненной мудрости, желанию помочь вверенным их попечению людям, неукротимой энергии… Энергии Добра и Правды. Заряд того и другого в Ищенко был столь силён, что передавался всем, кто был рядом с ним, внушал веру и бесконечное уважение к этому человеку. Он не только руководил обороной Первомайска, который беспрестанно атаковали бойцы нацгвардии и другие подразделения карателей, но и лично руководил восстановлением города, участвовал в разборе завалов и эвакуации раненных.