В истории кинематографа не так уж много «убежденных» сказочников. Один из них —отечественный режиссер с нездешней фамилией — Александр Роу. Родившись в семье ирландца и гречанки, он смог усвоить, полюбить и оживить русскую сказку для миллионов детей нескольких поколений.

10-го января (28-го декабря по старому стилю) отмечается земной день рождения Царственного Мученика князя Владимира Палей, одного из т.н. «Алапаевских Новомучеников», - группы царственных узников, злодейски убитых безбожными большевиками 5 июля 1918 г., на следующий день после зверского убиения Царя-Мученика Николая и его Семьи. Ввиду того, что святой князь Владимир не так широко известен, как другие царственные мученики, поистине по промыслу Божию нам дано было узнать о нем и о его мученическом подвиге из прекрасной биографии его, озаглавленной «Поэт из Дома Романовых», написанной Хорхе Франциско Саенц Карбонеллом и ныне издаваемоей в 2003-2004 гг. калифорнийским журналом «История Европейских Королевских Домов».

В 1913 г., перед началом Великой войны 1914-1918 гг. Николай II, предвидя широкомасштабные военные действия Русской армии, изменил статут ордена Святого Георгия. Император понимал значение для воинов этой награды и расширил его применение в условиях современных военных действий и общественно-политической обстановки. Кроме этого он расширил льготы для Георгиевских кавалеров: льготный проезд «по путям сообщения», ежегодный двухмесячный отпуск с содержанием и прочие экономические льготы.

Если бы в годы Первой мировой войны городам давали почетные звания, то небольшой белорусский городок Сморгонь, что в Гродненской области близ литовской границы, несомненно стал бы городом-героем. А как иначе? Восемьсот десять дней и ночей шли кровопролитные бои за Сморгонь, небольшую железнодорожную станцию, ставшую стратегически важным узлом.

Начавшуюся в августе 1914 года войну в России называли Второй Отечественной. Тем более что накануне новой войны широко отмечалось 100-летие победы в Отечественной войне 1812 года. В памяти о той победе искали источник силы в невзгодах, которые предстояло испытать.

 -  Ваше  величество,  -  отвечал  я  с  чувством,  - вы сокрушили главу революционной  гидры.  Вы совершили великое  дело  -  кто  станет спорить? Однако...  есть  и  другая гидра,  чудовище страшное и губительное, с которым вы  должны  бороться, которого  должны уничтожить, потому что иначе оно вас уничтожит! ...Эта   гидра,   это   чудовище,  самоуправство  административных  властей, развращенность чиновничества и подкупность судов. Россия  стонет  в  тисках  этой гидры поборов, насилия и грабежа,  которая до сих  пор издевается даже над вашей властью. На всем пространстве государства нет  такого  места,  куда  бы  это  чудовище не  достигнуто!  Нет сословия, которого  оно  не  коснулось  бы. Общественная  безопасность ничем у нас не обеспечена!   Справедливость -   в   руках   самоуправцев!  Над  честью  и спокойствием  семейств издеваются негодяи! Никто не уверен в своем достатке, ни  в  свободе, ни  в  жизни!  Судьба каждого висит на волоске, ибо судьбою каждого управляет  не закон, а фантазия любого чиновника, любого доносчика, любого  шпиона!  Что  ж  удивительного,  ваше величество, если нашлись люди, решившиеся  свергнуть  такое положение вещей? Что ж удивительного,  если они, возмущенные  зрелищем  униженного  и  страдающего отечества,  подняли знамя сопротивления,  разожгли  огонь  мятежа, чтобы  уничтожить  то, что есть, и построить  то, что должно быть: вместо притеснения - свободу, вместо насилия -  безопасность,  вместо продажности  -  нравственность, вместо произвола - покровительство закона,  стоящего  надо  всеми и равного для всех!...
- Для глубокой  реформы,  которой  Россия требует, мало одной воли монарха, как бы он  ни  был  тверд  и  силен.  Ему  нужно содействие людей и времени. Нужно соединение  всех  высших духовных сил государства в одной великой, передовой идее;  нужно соединение всех усилий и рвений в одном похвальном стремлении к поднятию  самоуважения в  народе  и  чувства  чести - в обществе. Пусть все благонамеренные  и способные  люди  объединятся  вокруг  меня. Пусть в меня уверуют. Пусть самоотверженно и мирно идут туда, куда я поведу их - и гидра будет  уничтожена!  Гангрена,  разъедающая  Россию,  исчезнет!  Ибо только в общих  усилиях - победа, в согласии благородных сердец -

Возвратившись 15 мая 1835 года в Петербург из Михайловского, Пушкин узнает буквально с порога о том, что у него накануне родился сын. «Имею счастье поздравить Вас со внуком Григорьем, — писал поэт через день своей теще, Н. И. Гончаровой. — … Наталья Николаевна родила его благополучно, но мучилась долее обыкновенного — и теперь не совсем в хорошем положении — хотя, слава богу, опасности нет никакой…» Наталья Ивановна не замедлила прислать новорожденному подарок, за что Пушкин ее сердечно благодарил, сообщая одновременно, что все они живут на даче на Черной речке. «А отселе думаем ехать в деревню, и даже на несколько лет: того требуют обстоятельства», — добавлял он.

Солдаты аэродрома, давно недолюбливающие строгого молодого офицера с ненавистной немецкой фамилией, потребовали от него немедленно снять погоны. Эрнст Леман категорически отказался это сделать, заявив, что он как офицер Русской армии, давший воинскую присягу, никогда не расстанется с погонами. Раздраженные солдаты, часть из которых была сильно пьяна, набросились на офицера и силой сорвали с него погоны. Они швырнули их в осеннюю грязь со снегом и растоптали сапогами, потом смеющаяся толпа отпустила офицера и пошла в ангар самолетов на митинг. Эрнст Леман остался один на поле аэродрома.

Он, поглядел на небо, куда улетели его однополчане и медленно поднялся по крыльцу в пустую офицерскую столовую. Через несколько секунд из столовой раздался выстрел. Сбежавшиеся солдаты увидели лежащего на полу столовой офицера Лемана с окровавленной головой и револьвером в руке.

Тяжелораненный в голову, он был доставлен в городской военный госпиталь, где служила его жена, военная сестра милосердия Лидия Леман (Виленская). Через несколько часов в госпиталь приехал друг и командир Эрнста подполковник Казаков.

Все усилия врачей госпиталя спасти прапорщика Лемана оказались безуспешными… Кавалер двух солдатских Георгиевских крестов, офицерского ордена святого Георгия Победоносца, орденов Св. Анны и Св. Станислава, военный летчик, офицер Русской армии Эрнст Христианович Леман скончался в возрасте 23 лет на руках своей жены 4 (17) декабря 1917 г.

Кавказская туземная конная дивизия, более известная в истории как «Дикая» дивизия была сформирована на основании высочайшего указа 23 августа 1914 г. на территории Северного Кавказа и укомплектована добровольцами-горцами. Дивизия включала в себя шесть полков четырехсотенного состава: Кабардинский, 2-й Дагестанский, Чеченский, Татарский (из жителей Азербайджана), Черкесский и Ингушский.

В годы Первой мировой войны пропаганда была направлена на массовую мобилизацию населения: чтобы каждый посильно принял участие в текущей войне. Одним из методов стало формирование образа героев-добровольцев, оказавшихся на фронте и принесших там немало пользы. В данной подборке выложены материалы того периода как раз о таких героях. Среди них не только те, кто пошел на фронт в качестве вольноопределяющихся, но и партизаны и местные жители тех районов Российской империи, где шли сражения.

Явление писателя-мыслителя Александра Исаевича Солженицына было провиденциальным для России, — культурная почва, способная породить великую творческую личность, явно жива. Сам писатель говорил о литературной близости ему Льва Толстого, но в его творчестве отразилась и метафизическая трагедийность Федора Достоевского. Много сказано об огромном влиянии на общество его первых произведений, особенно повести «Один день Ивана Денисовича». Но «Красное Колесо» недооценено в наше время. Литературные формы духовной эпопеи разноплановы и резки, что трудно для восприятия. Нередко перехлестывают через край и языковые эксперименты писателя. Всё же эта великая литература захватывает.

На свой страх и риск действовал адмирал Н.О. Эссен, решившись заблаговременно забросать минами Финский залив и тем самым предотвратить прорыв германского линейного флота к Петербургу. Это и спасло столицу России от разрушения тяжелыми крупповскими орудиями уже в первые часы Великой войны…

Первые же звуки Пролога к единственной, но знаменитой опере «Князь Игорь» Александра Порфирьевича Бородина вызывают в памяти пушкинские строки: «Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой». В воображении сразу встает монументальный образ Древней Руси, запечатленный на полотнах наших любимых русских художников.

29 ноября - день рождения великого русского скульптора

«На фоне уже тогда обнаружившейся распущенности, разврата, шарлатанства и авантюризма Галаев выгодно выделялся благородством своего поведения, мужеством и непреклонной волею бескорыстно служить краю и народу».

1914-й год стал началом стремительной карьеры последнего лидера Белого движения в Гражданской войне П.Н. Врангеля

В годы Первой мировой войны образы героев-священников были одними из центральных для общественно-политического дискурса. И связано это не только с достаточно сильными позициями Русской православной церкви, которая также стремилась продемонстрировать свое единение со сражающимся народов. Образы священников-героев стали неотъемлемой частью православного осмысления начавшейся войны как столкновения богоносного русского православного народа и безбожных немцев (Пахалюк К.А.).

Поезд уносил Римму из окровавленной Польши вглубь России. На ставропольском вокзале отец и мать встречали ее радостными слезами. Все, как бывает в таких случаях, — празднично накрытый стол, чаепитие, расспросы родственников о фронтовом житье-бытье, прогулки по знакомым с детства местам... Римма была тронута тем, как к ней, боевой сестре милосердия, относились в тылу. И гимназические одноклассницы, и барышни, с которыми она вместе трудилась в лазарете, и молодые люди, которые до войны претендовали на ее внимание, — все они смотрели на нее как на героиню. А ведь она не сделала пока ничего особенного. Просто выполняла свой долг перед Родиной, как это ни высокопарно звучит...

Это только у сказочных принцесс жизнь складывается счастливо. Путь настоящих царевен всегда был нелегким, за богатство и почести приходилось расплачиваться и любовью, и простым женским счастьем, а иногда и жизнью. А за длинными титулами и придворными церемониями со стороны трудно было заметить любящие и страдающие человеческие души…

Николай Семёнович Лесков (1831 - 1895) отдавал дань глубокого уважения «сильному и свежему» таланту своего старшего литературного собрата и знаменитого земляка - писателя-орловца - Ивана Сергеевича Тургенева (1818 - 1883). Имя Тургенева не сходит со страниц беллетристики и публицистики, эпистолярного наследия и воспоминаний Лескова на протяжении всего его творческого пути - от начала до того периода, который сын писателя Андрей Николаевич Лесков назвал «путём к маститости», «в зените чтимости и на закате дней» [1]. Нередко в художественную ткань лесковского текста органично вплетаются тургеневские цитаты, созвучные настроению «позднего» Лескова и идейно-художественному пафосу его произведений: например, лирическая медитация эпилога романа «Дворянское гнездо» (1858): «Здравствуй, одинокая старость! Догорай, бесполезная жизнь!» [2] («Колыванский муж» (1888); письма).

Довольно времени протекло после кончины благочестивой графини Анны Алексеевны Орловой-Чесменской, и еще нигде не было упомянуто о ней в повременных изданиях, обыкновенно извещающих о каком-либо замечательном событии, радостном или печальном. Неужели такое молчание знаменует забвение? Нет: лице усопшей незабвенно для Церкви Православной, которая и воздала должную ей память. Конечно, ни одному мирскому лицу и даже духовному не было с давних времен поминовения, столь торжественного; ибо, как ни одной обители или соборной церкви не забыла в своем завещании усопшая, так и ни одна из них, в свою очередь, не забыла исполнить священного долга благодарности. Святители собирали в кафедральные свои соборы ближайших настоятелей для общей панихиды; в Лаврах и больших монастырях, после соборного поминовения, учреждалась трапеза для нищих; и все малые обители не престают также поминать свою благодетельницу на ежедневной литургии. А сколько вдов и сирот всякого звания, постоянно при таинственной Жертве приносят молитву о её упокоении, ради непрестающей памяти её благодеяний, тайных и явных; ибо щедрость её к Церкви Божией, всем известная, и поражавшая взор каждого, не дает причины предполагать, чтобы она ограничивалась только одними храмами. Та, которая благоговела к святилищу Христову, не забывала и нищей Христовой братии, и на каждом шагу обличаются её тайные благотворения. Но, по заповеди евангельской, она старалась, чтобы левая её рука не ведала, что творит правая, и оскорблялась, если кто-либо оглашал её благотворения. Теперь, когда столь замечательное лице сошло уже со своего высокого поприща, чувствуется пустота, оставленная ею в обширном круге её духовной благотворной деятельности, и едва ли не лежит священная обязанность на тех, которые были к ней близки, высказать, хотя в кратких словах, то, чем она была для облагодетельствованных ею; и, конечно, голос сей будет отголоском многих.

У нас теперь была своя столица. У нас и у кубанцев. И нам вскоре там стало тесно. Перед нашими генералами возникла труднейшая задача: управлять занятой территорией. Для них это было во много раз сложнее, чем командовать войсками, и в конце концов оказалось не под силу.