Русский офицер Б.А. Трофимов воевал на фронтах Первой Мировой войны, в белой армии, но предпочел остаться в России. Умер в 1973 году. Его воспоминания из домашнего архива.

Академики Грабарь, Щусев, профессор Сычёв и другие пытались спасти Казанский собор, часовни и ворота. Апеллировали к их высокой эстетике. На это Каганович ответил: «А моя эстетика требует, чтобы колонны демонстрантов шести районов одновременно вливались на Красную площадь».
Защита памятников оканчивается трагически. Большинство реставраторов арестовано. Профессоры Анисимов и Клейн расстреляны. Составлен список для дальнейшей чистки. Имя Барановского в нём значится под номером восемь...

...осенью тридцать третьего года, в список обречённых на уничтожение памятников попал Покровский собор, чаще именуемый собором Василия Блаженного. И Барановский, в прошлом подпоручик-сапёр Отечественной германской войны, даёт свой новый бой. Не добившись приёма в Кремле, он заявляет руководству Моссовета: «Это преступление и глупость одновременно. Можете делать со мной, что хотите. Будете ломать – покончу с собой». И следом посылает подобную телеграмму Сталину.
Петр Дмитриевич был арестован в Коломенском на сборке деревянной башни, привезённой из Беломорья... ...Перед отправкой по этапу ему впервые дозволили встретиться с женой. Он встретил её вопросом: «Собор цел?». Жена успокоила его.

(отрывки из книги «Севастопольский Морской Кадетский Корпус - Севастопольское ВВМИУ»)

Среди колеблющихся высших офицеров, выступил незнакомый никому молодой подполковник Генерального штаба В.О. Каппель, недавно попавший сюда из центра. Он принял на себя выполнение скороспелого приказа и вступил в командование незначительной кучкой горячей молодежи. Набралось всего около 200 человек, при двух горных орудиях. Это не остановило предприимчивого и смелого Каппеля. На другой же день прибыв на ст. Батраки, он выгрузил свой отряд, и походным порядком двинулся на Сызрань, где группировались большие силы красных. Разобравшись в обстановке и получив от мальчика бойскаута сведения, что на площади стоят 4 орудия, что склады полны военных запасов, а красноармейцы, разгромив винокуренные заводы, пьянствуют, грабят и убивают мирных жителей, он, быстро составил план действий, объяснил каждому начальнику его задачу, и смело, с нескольких пунктов, атаковал город. Ошеломленные неожиданным, смелым наскоком неизвестного неприятеля, красные в панике разбежались, побросав, оружие и все запасы.

Мы должны свои души, свою веру, свой порыв втиснуть в них, чтобы все ценное и главное для нас стало таким же и для них. И при этом ни одного слова, ни одного упрека за их прошлое, ни одного намека на вражду, даже в прошлом. Основное - все мы русские и Россия принадлежит нам, а там в Кремле не русский, чужой интернационал. (ген. В.О. Каппель)

Всеволод Викторович Арендт, историк оружия и военного дела, оставил заметный след в науке. Расстрел в 1937 году как бы перечеркнул всю его деятельность. Его имя оказалось забытым. Теперь по отрывочным данным можно воссоздать биографию этого незаурядного человека. Некоторые подробности удалось почерпнуть из анкеты ученого, сохранившейся в архиве Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи,1) следственного дела, обнаруженного в архиве Федеральной службы безопасности по Санкт-Петербургу и трудового списка, обнаруженного в архиве Государственного Исторического музея в Москве.2)

Ольга Васильевна Головня, родная сестра Н.В. Гоголя, чудная старушка: добрая, приветливая. Ей семьдесят восемь лет, но едва ли на вид ей можно дать больше шестидесяти. Одета она во все светлое и совершенно не терпит черного цвета.

Доживший до середины ХХ века, фактически являющийся нашим современником о. Лаврентий Черниговский (Проскура), прославленный церковью, день памяти которого отмечался недавно, 11 января по нов. ст., занял особое место в духовном пантеоне нашего народа, а также среди «земных ангелов», а ныне - «небесных человеков», ходатаев за нас пред Престолом Божиим.

15 января 1925 года, 85 лет назад родился талантливый русский писатель Евгений Иванович Носов (+ 13.06.2002 г.)

Летом, вскоре после открытия нашей первой железной дороги, возвращался я из Царского Села в Петербург. В вокзале перед самым отходом поезда я встретил одного молодого человека N., которого видел в университете. Он являлся на лекциях в качестве вольного слушателя, но не особенно аккуратно, и, кажется, ходил больше для того, чтобы поболтать со студентами и похвастаться каким-нибудь бархатным жилетом или часовой цепочкой с брелоками. Любимой темой его рассказов было сообщение, с какими знаком он актерами, литераторами, художниками, но все мы догадывались, что если в этих рассказах и была кое-какая правда, то в весьма небольшой дозе. Над ним нередко подсмеивались довольно нецеремонно, но он этим нисколько не смущался. Впоследствии я встретил его как-то на улице в форме гусарского юнкера, и он не замедлил отрекомендоваться мне, что у него лучшая во всем полку лошадь.

В русской армии хорошо знали старика с короткою, седою окладистою бородой, окаймлявшей смуглое лицо, освещенное из-под нависших седых бровей проницательными живыми, добрыми глазами. Этого черногорца все называли дедушкой, служил он в отряде генерала Мищенко, был его другом, его телохранителем. Без бинокля, без зрительной трубы горца, благодаря прекрасному зрению, он видит лучше, чем его командир генерал Мищенко с помощью оптики. И подсказывает ему: Тут наши, там японцы. Звали черногорского воина Филипп Маркович Пламенац. А «дедушке» в 1904 году исполнилось уже 76 лет. С генералом он был неразлучен уже вторую кампанию. Все удивлялись выносливости генерала Мищенко и легкости, с которой он ходил по сопкам. - Я старый охотник и родился в Дагестане, ‑ шутил он. Пламенац не отставал от него ни на шаг: «Я всю жизнь по горам проходил».

4 января исполнилось 190 лет со дня рождения Григория Сергеевича Аксакова - русского государственного и общественного деятеля