Русская Истинно-Православная Церковь принципиально не принимает участия ни в каких политических движениях и идеологиях, сохраняя в этом традиции Катакомбной Церкви. Наша Церковь отстранилась от любых форм политической деятельности, понимая, что ни одно из современных политических движений, включая и многие монархические направления, не сможет в это апостасийное предапокалиптическое время сохранить свою свободу от "мiровой закулисы". Главный принцип, которым руководствуется РИПЦ в своем служении - хранение чистоты Истинного Православия и внутренней свободы Церкви от разрушительных влияний "стихий мipa сего".
Для нас категорически неприемлемо участие Церкви в мiровых апостасийных процессах, важно оградить свою паству и от пагубного влияния идущего в ногу с "мiром сим" т.н. "официального православия". Наша Русская Истинно-Православная Церковь строго стоит на позициях охранения свободы и независимости Церкви как Мистического Тела Христова от вмешательства государственных, политических, коммерческих и других, чуждых Церкви, сил и структур. Это не значит, что мы изолировали себя от мipa, что мы законсервированы. Нет. Главная миссия Истинной Церкви - Благовестие Христово, спасение для Царствия Небесного погибающих в грехах человеков.
Ради этого основал Свою Церковь Господь наш Иисус Христос.

Мне тяжело перечислять все подробности отрицательного отношения к Вашему управлению: о чем раздаются протесты и вопли со стороны верующих, от иерархов и мирян. Картина церковных разделений изображается потрясающей. Долг и совесть не позволяют мне оставаться безучастным к такому прискорбному явлению, побуждая обратиться к Вашему Высокопреосвященству с убедительной просьбой исправить допущенную ошибку, поставившую Церковь в унизительное положение, вызвавшее в ней раздоры и разделения и омрачившее репутацию ее предстоятелей. Равным образом прошу устранить и прочие мероприятия, превысившие Ваши полномочия. Такая Ваша решимость, надеюсь, создаст доброе настроение в Церкви и успокоит измученные души чад ее, а по отношению к Вам для общего нашего утешения сохранит то расположение, каким Вы заслуженно пользовались и как церковный деятель, и как человек.

Ни от чего святого и подлинно церковного я не отделяюсь; страшусь только приступать и прилепляться к тому, что признаю греховным по самому происхождению, и потому воздерживаюсь от братского общения с митрополитом Сергием и ему единомышленными архипастырями, так как нет у меня другого способа обличать согрешающего брата. Известные мне неоднократные попытки личных и письменных братских увещаний, обращенных к митрополиту Сергию со стороны почившего ныне митрополита Агафангела, митрополита Иосифа с двумя его викариями, архиепископом Угличским Серафимом [Самойловичем], епископом Вятским Виктором [Островидовым], не могли вернуть митрополита Сергия на надлежащее место и к подобающему образу действий. Повторять этот опыт было бы бесполезно. Посему подобно сим архипастырям и вместе со всеми, кто считает учреждение так называемого Временного Патриаршего Синода погрешительным, воздержание от общения с митрополитом Сергием и единомышленными ему архиереями признаю исполнением своего архипастырского долга.

Теперь как раз любовь видят там, где можно сказать по-существу, словами поэта, что люди стали к добру и злу "постыдно равнодушны". Тот, кто действительно любит истину, тот врагов истины будет обличать, а соглашаться с ними не будет. Если он видит человека заблудившегося, он по любви христианской постарается [его] вразумить, но никак [так сказать,] не (будет) брать под руку, и говорить: мы с тобою едины ! А теперь эти соблазны постоянно [пред] (перед) нами. В [том самом] экуменизме, который разливается волной по всему земному шару! И во всяких других еретических неправомыслиях. Будем же это помнить, возлюбленные, и апостол любви Иоанн Богослов, и святитель Николай чудотворец – все они зовут нас к любви. Они сами сияли любовью, и нас к ней призывают. Но помните, что любовь к истине должна стоять на первом месте. Если человек заблудился – укажи, а если он злостно противится, то его обличи без всякой боязни, как это делали апостолы и святые отцы. И тогда только, действительно, (защищается истина как должно, как поборнику истины это надо делать. Тогда) [защищая истину, как должно поборнику истины это делать, тогда] только ты будешь, действительно, сыном истины, сыном христианской любви и могут тогда по этой любви узнать о тебе, что ты – действительно ученик Христов.

Мы же утверждаем, что ложь рождает только ложь, и не может она быть фундаментом Церкви.
У нас перед глазами позорный путь "церкви лукавнующих”, обновленчества; и этот же позор постепенного погружения в засасывающее болото все более страшных компромиссов и отступничества, этот ужас полного нравственного растления, неизбежно ждет церковное общество, если оно пойдет по пути, намеченному деяниями Синода.
Нам кажется, что митр. Сергий поколебался в уверенности во всемогущество Всепреодолевающей Истины, во Всемогущество Божие, в роковой миг, когда он подписывал декларацию.
И это колебание, как страшный толчок, передастся Телу Церкви и заставит его содрогнуться. Не одно человеческое сердце, услыхав слова декларации в стенах храма, дрогнет в своей вере и в своей любви, и, может быть, раненое в самой сокровенной святыне, оторвется от обманувшей его Церкви и останется за стенами храма.

Мне вспомнилась статья некоего украинского католического священника под названием «К вопросу о католичестве в России», опубликованная в № 2 самиздатовского журнала «Бюллетень христианской общественности» В. Огородникова в 1987 году. Автор был одно время келейником вышеупомянутого Митрополита Никодима и имел с ним многие откровенные беседы. Он пишет, что «Митрополит Никодим всегда был искренним католиком и тайным католическим епископом». Понятно теперь, почему и умер он не где-нибудь, а прямо на руках у самого Римского папы.
Вспомнилось мне и то, как бывший Курский архиепископ Хризостом в личной беседе со мной в 1975 году, многозначительно подняв палец, сказал очень внушительно: «Отец Лев, спасение только в Римско- католической Церкви!». Я тогда пытался истолковать его слова не в прямом смысле, а так, что, мол, помочь положению нашей Церкви способна теперь только церковь Римская. Но вскоре один священник, бывший некогда близким к Хризостому, прямо сказал, что тот – «тайный католик». А Хризостом тоже был келейником митрополита Никодима и всегда называл его своим "учителем". Вспомнилось мне, как архиепископ Смоленский Кирилл (в прошлом тоже келейник Никодима) убеждал меня в том, что между Православной и Католической Церквями нет, в сущности, никакой разницы, как в том же пытались меня убеждать и иные священнослужители, близкие, так или иначе, к Митрополиту Никодиму. Стало ясно, что в епископате и духовенстве Московской Патриархии действует активная и сплоченная группа тайных католиков.

Своей печально известной "декларацией" 1927 года Митрополит Сергий и его Синод объявляли, что «оставаясь православными» они желают считать «Советский Союз (- это преступное и антихристово государство! -) своей гражданской Родиной, радости и успехи которой - наши радости и успехи, а неудачи - наши неудачи». Здесь налицо хитрейшая подтасовка и смещение понятий Родины и государства. Родиной можно считать Российскую землю как территорию с её народами, но объявлять "Родиной" Советский Союз как государство означало попрание смысла и духа самого христианства как религии правды, отречение от самой правды Божией, предательство Церкви и страдавшего народа. Это явилось преступлением гораздо более глубинным и страшным, чем даже ересь (кстати, предательство Иуды - это ведь тоже не "ересь" в некоем академическом ее понимании). Посему, какое значение имело то, что после 1927 года Московская Патриархия хранила (и то лишь до определенного времени!) все догматическое учение Православия, чем она пытается оправдаться! Такая "православность" Патриархии после декларации 1927 г. тотчас превратилась в своего рода музейное хранение набора отвлеченных умозрительных представлений, хотя и правильных, но совершенно лишенных «духа и силы» (1 Кор 2,4).
Декларацией Митрополита Сергия переступалась граница, которую нельзя было переступать, церковное управление Патриархии вступало в дружеское общение, согласие, соучастие, совместимость света с тьмой, праведности с беззаконием, веры с неверием. Но поскольку на самом деле такая совместимость в сущности своей невозможна, поскольку идейным оправданием её является Ложь. Московская Патриархия как бы провалилась в область лжи, после чего всё, буквально всё, что бы в ней ни делалось и ни говорилось, оказывалось под печатью, под знаком лжи, помеченным или отмеченным этим знаком. Из этой лжи, как из единого корня произрастало потом все многоветвистое древо лживости Московской Патриархии.

 

У будущего историка Русской Церкви, конечно же, не будет сомнения в том, что иосифляне были правы, а сергиане жестоко ошиблись. Но значение Катакомбной Церкви - не в ее "правоте", оно - в сохранении истинного духа Православия, духа свободы во Христе. Сергианство было не просто "не право", нет, в его выборе церковной политики было нечто гораздо худшее: сергианство было предательством Христа, основанным на компромиссе и соглашении с духом мiра сего. Сергианство явилось тем неизбежным результатом, к которому приводит церковная политика, руководимая земной логикой, а не разумом Христовым. (Стр.12-21).

Честь и хвала ИСТИННО-ПРАВОСЛАВНЫМ ХРИСТИАНАМ - героям духа и исповедникам, не склонившимся перед страшной властью, которая может держаться только страхом и насилием и привыкла к подхалимству своих подданных. Советские правители приходят в ярость от того, что существуют люди, которые боятся Бога больше нежели людей. Они безсильны перед миллионами ИСТИННО-ПРАВОСЛАВНЫХ ХРИСТИАН.

...В январе я имел честь познакомиться лично с предстоятелем Русской Истинно-Православной (Катакомбной) Церкви. Владыка Тихон производит светлое впечатление искреннего человека. Стойкого в своих убеждениях, но без навязчивости. Дельного, простого в обращении, безо всякой тени заносчивости, елейности, аффектации или нетерпимости. Настоящий русский архипастырь, который действительно молится в алтаре (что, увы, так редко наблюдается в наше время среди носителей архиерейской митры!).
Г. М. Солдатов, закончивший Свято-Троицкую Семинарию и лично знавший всю плеяду Отцов Зарубежной Церкви, после беседы с Владыкой Тихоном мне сказал, что он ему напоминает джорданвилльских наставников старой закалки; таких как архимандрит Константин, Пантелеймон или Иосиф: мудрость, скромность, здравый разум, в сочетании с мягким чувством юмора.
И – добавим – твердое стояние на стезе Исторической России.
Во время литургии Владыка Тихон возносит и такое прошение: "престол православных царей возстави”.

При... глубоком расхождении в самых основах миро­созерцания между Церковью и государством не может быть никакого внутреннего сбли­жения или примирения, как невозможно примирение меж­ду положением и отрицанием, между да и нет, потому что душою Церкви, условием ее бытия и смыслом её суще­ствования является то самое, что категорически отрицает коммунизм...

...Если предложения Церкви будут признаны приемле­мыми, Она возрадуется о правде тех, от кого это будет зависеть. Если Ее ходатайство будет отклонено, Она гото­ва на материальные лишения, которым подвергается, встре­тит это спокойно, памятуя, что не в целости внешней организации заключается Её сила, а в единении веры и любви преданных Ей чад Её, наипаче же возлагает свое упование на непреоборимую мощь Её Божественного Основателя и на Его обетование о неодолимости Его Создания.

 

• 1. Идеология, как оправдание предательства
• 2. Понятие о церкви, как о строго централизованной системе
• 3. Современная церковно – государственная "симфония"
• 4. Новая мораль нео-сергианства
• 5. Искушение ложной духовностью
• 6. Нравственное падение Зарубежной Церкви и вопрос православной альтернативы

В последние годы русский читатель с радостью открывает для себя произведения Л.А. Тихомирова. Одна за другой выходят из печати книги отечественного мыслителя: "Монархическая государственность", "Критика демократии", впервые опубликованы "Религиозно-философские основы истории". Недавно в составе сборника его статей (непереиздававшихся после революции) "Христианство и политика" также впервые опубликована его эсхатологическая фантазия "В последние дни", написанная в 1919-20 гг. незадолго до смерти. Несомненно, Тихомиров, как крупнейший исследователь монархической государственности, является русским идеологом ХХ века. С этим достоинством он соединяет качества глубоко церковного человека, чутко понимающего духовный смысл исторических процессов. Поэтому его размышления и прозрения представляют особый интерес.

"Создается жительство по Боге, - говорит святитель Игнатий, - очень затруднительным по обширности, всеобщности Отступления. Умножившиеся отступники, называясь и представляясь по наружности "христианами" (!!), тем удобнее будут преследовать истинных христиан; умножившиеся отступники окружат безчисленными кознями истинных христиан, противопоставят безчисленные препятствия их благому намерению спасения и служения Богу, как замечает св. Тихон Задонский. Они будут действовать против рабов Божиих и насилием власти, и клеветою, и злохитрыми кознями, и разнообразными обольщениями, и гонениями лютыми... в последнее время истинный инок (конечно, это относится не только к инокам, но и ко всем истинным христианам) едва найдет какой-либо отдаленный и неизвестный приют, чтобы в нем с некоторою свободою служить Богу и не увлекаться насилием Отступления и отступников в служение сатане".

Скажем прямо, не Церковь Русская изнесла из недр своих это послание, а, обратно, оторванное от исторической Церкви, оно само легло краеугольным камнем в основание новой "церкви лукавнующих". По своему образу и подобию построило оно и новые логичные ступени своего представительства: явило мiру заместителя, стоящего вне и выше своих доверителей; измыслило собор с заранее готовыми деяниями; собрало в свою пользу лишь те голоса, о которых наперед знало, что они должны звучать в согласии с ним.
И эту "срамоту наготы" (Откр. 3:18), обнаруженную посланием, не в силах прикрыть и совозникший с ним вместе "временный при заместителе" священный синод. Тщетно стремится сообщить он своему председателю подобие Патриарха, ибо согласно соборному постановлению мыслится при таковом; безумны его притязания быть выразителем голоса Церкви. Синод — это как бы мягкий ковер, которым прикрыты поруганные ступени церковного священноначалия. Они теперь так углажены, что образовали один стремительный скат, по которому Русская Церковь должна низринуться в приготовленную для нее Вами и синодским посланием яму.

Воспитание есть — как мы сказали — священнодействие женщины, и если «проклят всяк творяй дело Божие с небрежением», то не менее всякого другого дела Божия, конечно, ограждено этою страшною угрозою священнодействие воспитания детей!

Признаюсь открыто, что, читая книжки м. Елевферия, я все время боролся со странным и страшным воспоминанием. В 1489 году в католических странах Европы была выпущена книга «Молот ведьм» (Malleus Malleficarum); ея составили два инквизитора - Шпренгер и Инститорис. В этой книге содержится учение о том, как надлежит замучивать пытками и доканывать насмерть больных, истерически галлюцинирующих женщин, в качестве «ведьм» якобы имеющих сношение с дьяволами. Все сие - на основании Св. писания Ветхого и Нового Завета. Кто читал эту кошмарную книгу, тот никогда её не забудет. Она учит мучительству и ссылается на Христа; она видит болезнь, предлагает чудовищный по жестокости способ обхождения с нею и возводит всё сие к Сыну Божию, прикрывая всё Его именем.
Читая книжки м. Елевферия, я боролся с этим воспоминанием, указывая сам себе на отсутствие полного сходства между обеими теориями. Но чувство говорило мне иное: вот опять антихристово дело прикрывается именем Христа! В иной связи, иначе; но уже не от лица католика, а от лица православного епископа … который при этом от времени до времени торжествующе вопрошает: «что здесь можно возразить?»…

Публикуемая ниже статья проф. И.А. Ильина была вызвана лжеучением сергианского иерарха митр. Литовского и Виленского Елевферия (Богоявленского), изложенным в двух его книгах «Неделя в Патриархии. Впечатления и наблюдения от поездки в Москву» (Париж, 1933) и «Мой ответ митрополиту Антонию» (Ковно, 1935). В этих работах митр. Елевферий, ранее уже получивший известность как яростный сторонник Декларации 1927 г. и клеветник на свв. Новомучеников, предпринял попытку не только оправдать церковную политику митр. Сергия (Страгородского), но и дать всестороннее обоснование самому явлению сергианства, подвести под него богословский фундамент.
Идеи митр. Елевферия, высказанные в этих книжках, затем неоднократно использовались сергианской пропагандой, и большая часть из них просуществовала до нашего времени. Поэтому нам представляется своевременным публикация работы Ильина, в которой он убедительно опровергает построения одного из ведущих сергианских апологетов. Критика православного философа оказалась настолько точной, что митр. Елевферий выпуская в 1938 г. свое новое сочинение «Соборность Церкви. Божие и Кесарево», в котором он развил свои еретические мысли о природе взаимоотношений Церкви и государственной власти, вынужден был из 350 страниц книги 71 страницу уделить ответу на короткую статью Ильина, занимавшую едва 15 страниц. Однако, к тому времени крах сергианской линии по «спасению» Церкви с практической стороны стал очевиден для всех, поэтому теоретическая защита митр. Елевферием как этой линии, так и своего лжеучения оказалась явно несостоятельной.

Интересно отметить тот факт, что то, что сейчас происходит в Советском Союзе, в какой-то степени касается жизни именно старой России, Православной России, можно добавить при этом, что Православное возрождение там в какой-то мере связано и с будущим Русской земли. В 19 веке и в начале 20 века, перед революцией 1917 года, в России были пророчества духовно одаренных людей, касающиеся возникновения там атеизма, эпохи кровопролития и рабства, а также будущего России, в том случае, если люди русские раскаются в грехах своих и понесут повинную во всем том, что произошло.
Давайте поэтому просмотрим эти пророчества и все те пути, которыми они связаны с событиями в современной России; и чего можно ожидать, согласно этим и другим, более общим пророчествам, от событий, которые произойдут перед концом мира.

Как своего рода расслабленные, мы приковали себя к земле, к земному, суетному, тленному, житейскому, и не можем, да и не хотим, хотя бы и с помощью других, — не хотим двинуться, рвануться к небу, к живоносному источнику благодатной жизни, обновиться, ожить для веры, благочестия и духовной жизни.

 

Всякого, кто взглянет на нашу современную жизнь в перспективе той нормальной жизни, которую вели люди в прежние времена - например, в России, или Америке, или любой западно-европейской стране, - не может не поразить то, насколько ненормальной стала сейчас жизнь. Самое понятие авторитета и послушания, приличия и вежливости, поведения в обществе и частной жизни - все резко изменилось, стало с ног на голову, исключая несколько отдельных групп - обычно христиан того или иного исповедания - которые пытаются сохранить так называемый "старомодный" уклад жизни.

Нашу ненормальную жизнь сегодня можно охарактеризовать как испорченную, избалованную. С младенчества с современным ребенком обращаются как с семейным божком: его прихоти удовлетворяются, желания исполняются, он окружен игрушками, развлечениями, удобствами, его не учат и не воспитывают в соответствии со строгими принципами христианского поведения, а дают развиваться в том направлении, куда клонятся его желания; обычно ему достаточно сказать: "Я хочу" или "Я не хочу", - чтобы услужливые родители склонились перед ним и позволили поступать по-своему. Возможно это не случается "во всех" семьях, и "все время", но это случается достаточно часто для того, чтобы стать правилом современного воспитания детей, и даже родители, имеющие самые благие намерения, не могут целиком избежать его влияния.

Наша жизнь сейчас, хотя и усложнилась, и - загрязнилась, и - опошлилась; выдыхается вера, исполняется то, о чем когда-то говорил Господь Иисус Христос, что "за умножение беззаконий иссякнет любовь во многих", а все-таки, конечно, и в наших условиях, если кто-либо захочет быть, пребыть Господу Богу верным даже до смерти, Господь его и укрепит и увенчает.

 

Одним из первых законодательных актов советской власти было издание декрета об отделении Церкви от государства с лишением Ее прав на владение имуществом. При ярко выраженном антирелиги­озном настроении нового правительства первая основная реформа скорее была выгодна для Церкви. Если последняя лишилась отныне всякой защиты и поддержки со стороны государства, зато приобре­тала полную свободу в устроении своей внутренней жизни. Новое независимое положение только возвышало Ее авторитет в глазах на­рода, возненавидевшего безбожное правительство с первого дня его появления у власти. Всякое сближение и сотрудничество с ним только унижало бы достоинство Церкви, как показал впоследствии пример живоцерковников и обновленцев, связавших свою судьбу с новым ре­волюционным порядком, которому они пытались дать религиозное оправдание.