Пропаганда мятежа и безверия устремляется в настоящее время не только на войско, но и на военные учебные заведения. При свободе чтения юнкеров военных училищ и несомненной возможности читать атеистические и революционные газеты подросткам-кадетам, тем и другим весьма трудно сохранить в уме те убеждения, которые в прежнее время так дружно усваивало все военное сословие в своих школах. Особенно заманчивым кажется молодому сердцу противопоставление какого-то, правда, весьма неопределенного, «служения народу» той «праздной и порочной жизни», к которой его готовит школа. Брошюры ему представляют офицерскую жизнь, как полицейскую службу «при отжившем строе», как «борьбу с прогрессом через грубое насилие» и т.п.

 

Двести лет назад, в самом конце царствования Екатерины великой, покончил с собой ярославский помещик Владимир Опочинин, вольтерьянец, человек блестящего ума, тонкого воспитания и передовой мысли. В своем предсмертном письме-завещании он описал свое отчаяние, ощущение собственной ненужности, которые испытывал в связи с окружающей действительностью: «Отвращение к нашей русской жизни есть то самое побуждение, принудившее меня решить своевольно свою судьбу».

Книга эта касается самого главного, самого существенного из наших вопросов, вопроса о нашей духовной самобытности. Без сомнения, коренное наше зло состоит в том, что мы не умеем жить своим умом, что вся духовная работа, какая у нас совершается, лишена главного качества: прямой связи с нашей жизнью, с нашими собственными духовными инстинктами. Наша мысль витает в призрачном мире, она не есть настоящая живая мысль, а только подобие мысли. Мы - подражатели, то есть думаем и делаем не то, что нам хочется, а то, что думают и делают другие. Влияние Европы постоянно отрывает нас от нашей почвы. Поэтому, все наше историческое движение получило какой-то фантастический вид. Наши рассуждения не соответствуют нашей действительности; наши желания не вытекают из наших потребностей; наша злоба и любовь устремлены на призраки; наши жертвы и подвиги совершаются ради мнимых целей. Понятно, почему такая деятельность бесплодна, почему она только пожирает силы и расшатывает связи, а ничего доброго произвести не может.

Господь, в награду Филадельфийской Церкви, обещает сохранить ее от «годины искушения», которая придет на всю вселенную. Это уже канун окончания мировой жизни, и Спаситель говорит Филадельфийской Церкви: «Се гряду скоро, держи, что имеешь».
В Филадельфийской Церкви, надо думать, сохранится до конца мира чистая Невеста Христова. Но, вероятно, большинство именуемых «христиан» будет падать все ниже, так как мир переходит в седьмую эпоху, Лаодикийскую, которую Господь с отвращением «изблюет из уст Своих».

Ожидание конца мира и пришествия антихриста, часто волновавшее христианское человечество, снова наросло в настоящее время. Наряду с ожиданиями прогресса и возрождения жизни, часто встречаешь людей, углубленных в таинственные страницы Апокалипсиса, и слышишь рассказы о таинственных видениях, предрекающих конец мира. Немудрено бы это было, если бы такие настроения явились вследствие страшных разгромов России в японской войне или того хаотического, обезумелого междоусобия, которое охватывает нас теперь [1]. Но ожидания конца мира явились гораздо раньше. Их связывают с именем св. Серафима Саровского. Владимир Соловьев выступил со своими «Тремя разговорами», когда у нас, по внешности, все обстояло благополучно. Да и Соловьев был только передовым выразителем широко разлитого настроения. Еще до японской войны ходили рассказы, со слов разных блаженных и юродивых, о рождении антихриста. Вычислялось даже, сколько ему лет. Несколько позднее предтечею антихриста называли известного гипнотизера и авантюриста Филиппа. За последние два года о близости конца мира нередко говорил столь популярный проповедник, как о. Иоанн Кронштадтский, а за чтением Апокалипсиса можно увидать даже неверующих, но обладающих чуткостью сердца, которая мешает им присоединиться к толпам ликующих по поводу современного «возрождения», облитого кровью и сопровождаемого разрывом всех бескорыстных связей, потерей уважения к святыне религиозной, семейной и общественной.

Каждое время, каждая эпоха в жизни человечества имеет свою отличительную черту, которая типична для нее в особенности, преимущественно перед всеми другими эпохами.

Наблюдая за происходящими в нынешнем столетии событиями, мы не можем не придти к убеждению, что самой характерной чертой переживаемого нами времени является потеря страха Божия, а в тесной связи с этим – утрата большинством современных людей голоса Божия в душе человека, или совести.

Музей-панорама «Бородинская битва». Он - в ряду самых популярных, посещаемых мемориалов. Его по праву считают одним из крупнейших культурных достижений советского периода истории.
Но лишь узкому кругу специалистов известно: панорама «Бородино» уже существовала в Москве прежде. Она, как и сама идея создать мемориальный комплекс памяти Отечественной войны двенадцатого года, явлена была в начале двадцатого века. Тогда же началось воплощение идеи. Это было крупнейшим, незаслуженно забытым событием нашей культуры.

Какой бы то ни было «полонофобской» партии в России не имелось до последней трети XIX века. В то же время для значительной части российской элиты с начала XVII века была характерна ярко выраженная полонофилия. Она проявлялась как в культуре, так и в политике.

Московская шатровая церковь Воскресения Христова, что в Сокольниках – один из немногих образцов нового храмового зодчества. Она стоит в ряду с такими памятниками, как церковь в Поленове, как собор Марфо-Мариинской обители. Они вобрали и по-своему оригинально выразили старинные приёмы, традиции русского храмоздания. Увы, этот стиль не успел окрепнуть, развернуться - он был оборван революцией. Но тем ценнее сохранившееся.

Доклад Института современного развития (ИНСОР) «Россия XXI – образ желаемого завтра» на первый взгляд очень верно ставит задачу: будущее надо увидеть, чтобы оно имело шанс наступить. К сожалению, при множестве правильных, но скорее случайных, мыслей общий результат мозгового штурма либеральных аналитиков плачевен: основные выводы неверны и неновы. Авторы доклада не замечают, что уложились в рамки бесплодной имитационной активности, которая доносит начальству, что «дела идут, контора пишет». Сами знают, что это чаще всего и происходит с разного рода стратегическими разработками, и сами превратили серьезное дело в повод, достойный лишь того, чтобы продемонстрировать, как не надо делать. Именно благодаря подобным документам потом начальство докладывает народу в очередном послании нечто совершенно несуразное. Получается, что либеральная мысль способна только на время создавать алиби для власти. Ей не хватает не только смелости ставить проблемы во всей их полноте и конкретности, но даже терминологического арсенала. Как если бы у переводчика выдающегося литературного произведения под рукой был бы крошечный словарик для туриста.

П. А. Столыпин не был идеологическим противником ни общины, ни крупного образцового землевладения, ни крепкого свободного хозяина своей земли. Его реализм заключался в том, что всё, что на пользу России - всё хорошо. Свою главную задачу он видел в том, чтобы «укрепить низы». «В них вся сила страны. Будут здоровы и крепки корни у государства, поверьте, и слова русского правительства совсем иначе зазвучат перед всей Европой и перед всем миром. Дружная, общая, основанная на взаимном доверии работа - вот девиз для нас всех, русских! Дайте государству двадцать лет покоя, внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России». Золотые слова! Но были и крепкие дела.

Год тысяча восемьсот шестьдесят третий: на выставке Академии художеств представлена знаменитая с той поры картина Флавицкого «Княжна Тараканова». Сюжет навеян одноимённым романом Данилевского. Но сама эта история изображённой на холсте женщины, якобы тайной дочери императрицы Елизаветы и фельдмаршала Алексея Разумовского, пришла к нам из Европы. Первыми о ней писали журналисты и литераторы Франции. Именно их версия судьбы претендующей на трон дамы легла в основу романа и картины. И версия эта оказалась очень стойкой. Уже в наши дни по ней снят фильм «Царская охота».
Но кем на самом деле была эта женщина? И действительно ли существовала царственная дочь от тайного брака? Чтобы выяснить это, вернёмся снова в девятнадцатый век.

Для описания поколения, дружно отступавшего в России от Христа, и приведшего Россию к царству тьмы, в котором она сегодня во всей его полноте и пребывает, был избран Антон Павлович Чехов. Певец изгиба России, исто-рического периода, когда чётко обозначился её перелом от державы Правос-лавной к стране обессилившего народа, был наделён и особым даром художника, даром изысканной художественной притчи. О русских душах, которых ещё не покинул господь Богъ, но которые сами уже покинули Его Господа Своего, всё творчество Антона Павловича Чехова. Притчи, рассыпанные по всем произ-ведениям Чехова до сих пор мало кому открываются, потому что сочинения Чехова, как «рояль, который заперт, а ключ от него потерян». И вот 100 лет активнейших мировых постановок и экранизаций чеховских пьес и рассказов - это все попытки отыскать потерянный ключ от чеховского рояля. Ибо и сам Чехов, описывая бессилие своего поколения, переломившего Россию пополам, только, может быть, как никто лишь видел, что его народ и ахнуть не успел, как на него медведь насел, но сам, похоже, не ведал, что медведем этим, футляром полонившим русскую душу стало безверие, опустившееся на Русскую землю. Тем более не видят сути чеховского медведя сегодняшние интерпретаторы Чехова.

Глубина знания прошлого своей страны и остального мира, удерживаемая национальным сознанием, дает возможность понимать все его достижения, победы, противоречия и драмы, позволяя увидеть истинные смыслы происходивших событий и хранить те их них, которые скрепляют настоящее с будущим и вечным, тем самым обеспечивая непрерывную связь времён, без чего нет ни народов, ни наций, ни государств, ни цивилизаций.

Великая опера Бородина «Князь Игорь» - этапное произведение русской классической музыки. Но очень немногие знают: писалась она в самом неподходящем, казалось бы, месте – во флигеле больницы.
Но не оттого Бородин писал там оперу, что был крупным медиком-химиком, и больничная обстановка для него привычна и не тяготила. Нет, просто эта больница была необыкновенная. Она сама являлась выдающимся произведением искусства. И поэтому там так чудесно работалось.

 

В конце XVI века иезуиты приобрели большое влияние в Речи Посполитой. Польским королем был избран королевич Сигизмунд Ваза, сын шведского короля Иоанна III. Король Сигизмунд III был ревностным католиком и сильно сочувствовал иезуитам, подчиняясь их влиянию. Последние же в это время обратили особенно внимание на Восточное или Русское исповедание.

Да, Пушкин выстроил сюжет оригинально, неожиданно. Описал событие громкое. Но так ли уж нетипична, экзотична сама коллизия: основа и предпосылка этой истории? Ведь, недаром же современники отчего-то укоряли Пушкина в бытописании, прозаизме. Отчего так?
Чтобы ответить на вопрос, стоит поискать – а был ли прообраз у этой истории? Может ли нам открыться что-то неожиданное, новое в понимании повести и того канувшего времени?
В этих поисках не придётся далеко ходить - обратимся к истории семьи самого Александра Сергеевича. Здесь удалось отыскать целых три близких случая.

Нет основания замалчивать и стыдиться результатов I-й Мировой войны.
В невероятно сложных и тяжелых международных политических и стратегических условиях Российская Императорская Армия, ведомая отличным офицерским составом, неоднократно наносила серьезные удары противникам.
Пока наши союзники в течение почти 3-х лет оборонялись и отсиживались на укрепленных позициях, одна наша армия вела активную борьбу и жертвовала своими офицерами и здесь показавшими и доказавшими свое высокое боевое качество.
И близка уже была победа, но, увы!…
Российская смута погубила все: и нашу доблестную армию, и нашу тысячелетнюю Россию, а для офицерского Корпуса наступила Голгофа: унижения, мучения и смерть!
Темные силы, завлеченные врагами на Россию, учинили нашему славному и геройскому офицерству истинную Голгофу. 

Княгиня Н.В.Урусова пишет, что целью своих воспоминаний было её желание обнажить правду о большевиках. И ей это удалось. В её воспоминаниях яркое подтверждение слов Спасителя о жестоковыйном племени, оседлавшем Россию. И, тем не менее, главным в её воспоминаниях, независимо от неё самой, стал подвиг веры. Подмошенский очень способный и удачливый издатель. Но названные им воспоминания Н.В.Урусовой "Материнским Плачем Святой Руси" затемняют основной пафос книги. Это совсем не "плачъ"! Это книга об испытании, посланном Лично Господом Iисусомъ Христомъ человеку непорочному, справедливому, богобоязненному и удаляющемуся от зла, каковой была княгиня Наталiя Владимировна Урусова. Это "Iовъ ХХ-ого века"! Это книга о страдании невинного. Да, и вся то жестоковыйная и безбожная советчина была попущена русскому народу, России, Господом нашим Iисусомъ Хрiстомъ с одной лишь единственной и главной целью – заставить остаток Святой Руси (ибо нет такого, как он, на земле) показать, через неимоверные испытания его, отступившему мiру истинную Хрiстову веру, о которой этот мiръ не имел уже ни малейшего представления.

Мы все думаем об одном и том же: почему народ вымирает, почему унижается честный труд, а воспеваются бизнес, пиар, по-русски говоря,- обман? Писатели, творческая и научная интеллигенция, преподаватели вузов, врачи, учителя, рабочие до сих пор в недоумении, шоке: почему мало, очень мало платят, почему образование, здравоохранение отходят к маргинальной сфере, где, как писал Андрей Платонов, «...постепенно остановят дыхание исчахшие люди забытого времени». («Котлован»)?.. Такое недоумение, больше похожее на ступор, уже наблюдалось в нашей истории: в 1937-м году репрессированные никак не могли поверить в реальность происходящего, шептались между собой: « Там, наверху, ошибаются, это чудовищная ошибка, неужели Сталин не видит, может, ему не докладывают?» И только потом приходило отрезвление: они все понимают, они сознательно хотят нас уничтожить.

«Величие и падение Римской Империи», - под таким названием написал когда-то Монтескье свое знаменитое исследование о причинах гибели величайшего культурно-политического и государственного образования античного мира. Под подобным же наименованием можно было бы написать теперь исследование и о судьбах России – с той разницей, что быть может, еще большим было величие и, уж наверное, более страшным было падение этого величайшего, после первого и второго Римов, имперского тела – более страшным, как в смысле быстроты низвержения, действительно мгновенной, так и в смысле глубины падения, положительно неизследимой.

Восстановить исторически справедливые, подсказанные самой природой пределы Государства Российского есть ныне самая насущная политическая задача всего нашего народа, всех проживающих в сегодняшней Российской Федерации граждан, но в первую очередь - нашего правительства.

И солнце, и небо, и дожди, и звезды, и дивная, разнообразная, неповторимая красота земли, и смена времен года, и каждое животное, и каждый цветок, - все, абсолютно все в этом мире носило на себе Божественную печать, отблеск Любви Божией, частичку красоты Самого Творца. Нет, земная Родина, которая приняла изгнанника, была не только юдолью покаяния и плача, но красотой своего устроения напоминала об утраченном рае. Все в ней было пронизано неким призывным, манящим светом, все дышало, все говорило, все звало человеческое сердце к примирению с Богом... И человек стал любить эту теплую землю труда и покаяния. Но не только потому, что и она была прекрасна, но и потому, что каждый раз, когда хоть на краткий миг каялся человек перед Богом и плакал о своем недостоинстве, то чувствовал он себя в эти мгновения как бы в Раю... Ибо это были мгновения примирения его с Богом.

Издавна пытались люди найти разгадку тайны понятия «родина». Искали на путях философских умозрений, в сердечных глубинах художественного творчества, в анналах истории, в этнографии - опыте жизни и быта народов... Еще на заре человечества и античные греки размышляли об этой сокровенной связи человека и земли его рождения. Размышлял Гомер, отправивший своего Одиссея в многолетние странствия. А затем - в долгий путь домой - на Родину - на любимый остров Итаку. И Гомеру было открыто, что это очень трудная дорога, и что все на этом пути будет препятствовать человеку. Как препятствовало все Одиссею, то в виде всевозможных испытаний и опасностей, то в виде соблазнов, лишь бы он уклонился с дороги и не достиг цели... Так было, к примеру, в стране Лотофагов, где рос сладко-медвяный лотос. Испробовав его люди забывали обо всем, что только когда-то было им мило и дорого, и чувствовали неодолимое желание «вкусный лотос сбирать, навсегда от своей отказавшись Отчизны». Наверное, этот лотос есть вечный символ соблазна, если и поныне он опьяняет своей мнимой сладостью тысячи и даже миллионы наших сограждан. А ведь предки наши были иными...

 

По не вполне ясным причинам тема голода в Российской Империи позднего периода не пользуется большой популярностью среди современных учёных, чьи усилия, как кажется, в основном сосредоточены на изучении голодовок советского периода[2]. Эта «незакрытость» темы имеет следствием образование многочисленных мифов относительно последних десятилетий существования Империи и даёт пищу для многочисленных спекуляций, которые в целом сводятся к тиражированию старых тезисов советской пропаганды о «беспросветной, голодной» жизни крестьян при «царизме».

"Нововведения", которые чуть ли не ежемесячно воплощались в период руководства советского государства Н.С.Хрущевым, охватывали также обороноспособность страны и её безопасность. Причем "новшества" следовали, зачастую, буквально друг за другом и столь быстро, что оппоненты не успевали опомниться и, тем более, должно сопротивляться...